Психология рас (СИ)

— Да, — немного помедлив отозвался Алек, с трудом поднимаясь на ноги, — но сначала нам придётся отыскать своих друзей. Даже если они… — слово давалось нелегко, комом встав в горле, но дракончик всё же взял себя в руки, — погибли, то мы должны забрать их с собой и достойно похоронить.

— Можете об этом не волноваться, мы сейчас их разыщем, — кивнул арахн и сразу же направился к сородичам.

Проводив его взглядом, ребята невольно обернулись к единственному возможному источнику проблем, который у них остался, но, к их изумлению, прародитель уже явно давно покинул тело Кэй. Она лежала на мостовой, так и не вернув себе былой вид и лишь отдалённо напоминая прежнюю девушку. Слишком тощее тело, обтянутое сероватой кожей, хоть и уменьшившиеся в размерах, но всё ещё непропорционально длинные руки и ноги… Всё это производило весьма пугающее впечатление, но главное для бросившегося к ней Натсуме было то, что она, пусть и слабо, но всё же дышала.

Алек прикрыл глаза, чувствуя нарастающую пустоту в груди и совершенно не чувствуя никакой радости. Да, возможно, это и была победа, но победа давшаяся нелегко и слишком большой ценой. Именно той, которую миролюбивые дракончики всеми силами пытались избежать.

========== Часть 54. Пожиная плоды. ==========

Никто не проронил ни слова, наблюдая, как педантичные арахны разыскивают среди погибших тела знакомых и аккуратно переносят их поближе к друзьям. Как ни странно, меньше всего досталось басту. Кошак, покрытый плохо затянувшимися ранами, тяжело дышал, единственный из всех находясь в сознании, хотя и не в состоянии даже шевелиться от боли и усталости. Лишь только когда на мостовую рядом с ним опустили хрупкое и почти невесомое тело до неузнаваемости обугленной девочки, он тихо взвыл и всё же нашел в себе силы подползти к ней и уткнуться мордой в неподвижное плечо. Он с первого взгляда понял то, о чём остальные только начали догадываться. Его сводная сестра больше никогда не откроет глаза. С ифритами, яростными огненными джиннами, избравшими войну своей стихией, такое происходило не часто, но всё же об этом явлении слышало большинство южан. Увлекаясь битвой они легко могли сжечь сами себя, приложив слишком много сил и выпустив собственное пламя из-под контроля. Именно эту вспышку на мгновение мелькнувшую среди сражающихся и заметил Алек, только сейчас начиная понимать что она означала. Но, как оказалось, с северянами дела обстояли намного хуже.

Ингольфу, который был куда крупнее Фарида, досталось намного хуже. На чёрной шкуре практически не было не залитого кровью места, а местами в жутких рваных ранах виднелись розоватые кости. Когда их всё-таки повалили, он до последнего пытался защитить боевую подругу, закрывая от наносимых ударов собственным телом и стараясь спасти любой ценой. Вот только противников было слишком много. Лицо погибшей валькирии было, как ни странно, совершенно умиротворенным. Она словно заснула и в любой момент могла открыть свои стального цвета глаза и вновь одарить друзей привычной тёплой улыбкой всеобщей матери. Но насквозь пробитая пилумом грудная клетка прекрасно давала понять, что этого уже никогда не случится. Она погибла как и хотела, в бою, до последнего вздоха сжимая в руке копьё и не собираясь сдаваться. Грозное оружие арахну тоже принесли, почтительно положив рядом с павшей воительницей и склоняя головы. Даже при всей их безэмоциональности, они невольно испытывали глубочайшее уважение к своим бывшим противникам, в глубине души восхищаясь их отвагой и боевыми навыками. Полагая себя едва ли не сильнейшими бойцами, бывшие обитатели архивов были немало удивлены тому, как эти совершенно непохожие друг на друга существа, отчаянно сражались невзирая на колоссальную разницу в количестве и при этом победив.

Алек, оглядывающий тела друзей и знакомых, побледнел ещё сильнее, торопливо моргая и благодаря всех богов, что его брат сейчас без сознания. Он ещё мог с трудом сдерживать рвущиеся наружу слёзы, но если бы это увидел Ален, то точно не удержался бы от бурного проявления эмоций. Но нельзя. Не здесь, не сейчас. Надо поскорее покинуть эту проклятую площадь и уже потом, оставшись наедине с друзьями и близкими можно будет дать волю чувствам. Его попытки сохранять непроницаемое лицо были прерваны тихим всхлипом откуда-то сбоку.

— Что случилось? — мёртвым голосом поинтересовался Натсуме, по цвету сейчас мало чем отличаясь от дракончика. Он не так хорошо знал остальных, но молчаливая малышка и рассудительная Рангрид всегда ему импонировали.

— Н-натсуме, — Наги весь дрожал, обхватив руками за плечи неподвижную Хлою, и, в отличии от дракончика совершенно не задумываясь о слабости и взглядах со стороны, глотал текущие по щекам слёзы. — О-она не приходит в себя… И не регенерирует… Я не знаю что делать…