Психология рас (СИ)

— А я вот не вижу ни одной, по которой я должен отвечать на этот идиотский вопрос, — безразлично пожал плечами мумий, недовольно поморщившись. — Если у тебя всё, то я пошел.

— Стой, — окликнул уже направившегося к выходу одноклассника заботливый братец, в ответ на вопросительный взгляд нехотя признавшись: — Я не могу рассказать, почему это для меня важно, иначе Кэй на меня обидится, но… Ладно, скажу как есть. Ты мне не нравишься, и я тебе не доверяю. Не знаю, что ты скрываешь, да и мне, если честно, плевать, но я не хочу, чтобы ты сделал ей больно. Она, наверное, рассказывала про свое невеселое детство? Хотя бы в общих чертах? Ну так вот, дальнейшая её жизнь в перспективе будет не лучше. И, как её близкий друг, я не могу допустить, чтобы к своим уже имеющимся проблемам она добавила еще и твои. Поэтому я… Прошу тебя. Пожалуйста, если есть хоть малейший шанс, что из-за тебя она пострадает, прекрати поощрять её в попытках сблизиться.

— Вау, Его Величество Рэй снизошел до просьб? Жаль, нет свидетелей, чтобы запечатлеть этот исторический момент, — презрительно хмыкнул Натсуме, скривившись. — А почему ты просишь об этом меня? Сам видишь, я к ней с задушевными беседами не лезу. Хочешь, чтобы мы перестали общаться — поговори об этом с ней.

— С ней это обсуждать бесполезно, — поморщился Рэй, взлохматив собственную золотистую челку. — Она упрямая как стадо осликов, и, стоит мне только об этом заикнуться, как она из принципа сделает все наоборот. Поэтому я и пришел с этим вопросом к тебе.

— Хорошо. Я приму твои слова к сведению и прерву с ней всякое общение, если оно станет ей чем-то угрожать. Но при одном условии, — немного поразмыслив, медленно ответил мумий, — ты сейчас расскажешь мне правду о том, почему тебя так волнует её судьба. И не надо меня лечить баснями о детской привязанности, эти сказки можете оба рассказывать другим. Я вижу, что вы не просто друзья, и, если честно, меня жутко раздражает тот факт, что я не могу понять, что происходит. Насчет сохранения тайны не переживай, как ты правильно подметил, я не особо разговорчив и ничего не скажу. Даже Кэй.

— Особенно Кэй, — ворчливо поправил вампир, задумчиво закусив губу. С одной стороны, негоже выдавать то, о чем его настоятельно просили помолчать, но, раз уж без этого не обойтись… — Вообще ты мог бы и сам догадаться, но, так уж и быть, скажу. Она моя кузина. По матери. Мы действительно выросли вместе, потому что после исчезновения её родителей она переехала к нам. Мы с ней очень близки, но, когда она перевелась, не захотела это афишировать, опасаясь, что из-за моей репутации к ней будут относиться соответственно. А она этого не хочет. Сейчас, конечно, все уже поняли, что мы сильно различаемся, но теперь уже и я не особо хочу всё это демонстрировать. Не потому, что стесняюсь, а потому, что так будет для неё безопасней. Я ответил на твой вопрос?

— Вполне, — Натсуме задумчиво потер виднеющийся из-под бинтов подбородок, задумчиво смотря на собеседника. — Если ты еще мне объяснишь, почему ей так нежелательно появляться в вашем высшем обществе, то я даже решу, что последние пятнадцать минут провел не зря.

— А вот ответ на этот вопрос мы сами хотим узнать, — невесело усмехнулся Рэй, снисходительно поясняя: — Полагаю, что это как-то связано с её родителями, но доступа к нужной информации у нас пока нет. И до окончания Академии вряд ли будет. Так что пока остается это принимать как факт.

— А не может так быть, что её родители были обычными преступниками, и ваш аристократический серпентарий просто боится дурной наследственности? — вкрадчиво поинтересовался мумий, озвучив пришедшую ему в голову мысль.

— Сомнительная теория, — подумав, отрицательно мотнул головой Рэй. — Нет, среди нас тоже бывают преступники, но, во-первых, хоть это и ложится несмываемым пятном на весь род, обвинять детей в грехах родителей не станет даже такой поборник семейной чести, как мой отец. Кровь не вода, а внутри нашего класса эта фраза является чуть ли не девизом. Во-вторых, это, конечно, обеспечило бы нам скандал в прессе, но я почему-то уверен, что нам с сестрой память бы стирать из-за этого не стали. Русалки даже не против лишний раз напомнить мировой общественности, что они — единственная избранная и непорочная раса. Так что, хоть у них с нами и весьма тесные взаимоотношения, действовать такими методами они бы стали, только если бы что-то грозило именно их репутации.

— Справедливо. И вполне в их стиле. М-да, даже мне теперь уже интересно, в чём же там всё-таки дело, — протянул Натсуме и тряхнул головой. — Ладно, пойдем обратно в класс. Просьбу я твою понял, и даю слово, что из-за меня твоя сестра не пострадает.