Психология речи и лингвопедагогическая психология

В качестве иллюстрации наличия или отсутствия скрытой мотивации приведем два кратких примера коммуникативных заданий: один – взят из курса Г. А. Китайгородской, а второй – из нашего курса обучения. Представьте себе, что вы собрались остановиться в отеле. По этому поводу Г. А. Китайгородская предлагает такой вариант задания: «Вы не получили подтверждения о забронированном номере. Позвоните в гостиницу. Выясните у администратора, можете ли вы надеяться на получение необходимого вам номера» [182, с. 97]. Нетрудно догадаться, что разговор будет очень коротким и скучным. Ответ может быть «да» или «нет», но для дальнейшей беседы задание мотивацией практически не обеспечено. Мы же предлагаем следующий вариант задания: «Вы собираетесь остановиться в гостинице с любимой болонкой. Позвоните администратору и выясните, есть ли в гостинице отель для домашних животных со всеми службами и удобствами – парикмахерской, рестораном, сауной, салоном красоты, медпунктом и т. д. Сообщите, что у собаки строгий режим дня и диета: прогулки утром, днем и вечером, что она ест мясо, свежие овощи и фрукты, пьет молоко и апельсиновый сок». В данном задании, намеренно гротескном и несколько эпатажном, что само по себе рождает интерес и улыбку, присутствует мотивация не только для отработки конкретной лексики (в этом смысле задание достаточно жесткое), но и для обширной непринужденной беседы, которая может быть ограничена лишь рамками вашей фантазии (в этом смысле задание абсолютно свободное).

Для того, чтобы и упомянутые несколько выше приемы игротерапии – игры в «магазин», «ресторан» и т. д. были более эффективными, в задании или примерном руководстве к ним, непременно должна присутствовать скрытая мотивация, создать которую с успехом помогает вызывающий интерес юмор. Так, например, если вы просто придете в магазин что-нибудь купить – это не очень интересно, а значит, практически нет предмета для разговора. А вот если стареющая кинозвезда-миллионерша (чтобы не обидеть пожилого человека, ее роль может исполнить молоденькая девушка или даже мужчина) приведет в магазин бедного молодого любовника с целью его «прилично» одеть, то мотивация для речевой деятельности будет вполне очевидной. Просто сымитировать заказ еды в ресторане, согласитесь, скучно, а вот если представить себе анекдотическую ситуацию, когда за одним столиком вдруг окажутся скромный постящийся священник и девица легкого поведения в «веселом подпитии», то разговор может возникнуть легко и естественно.

Здесь необходимо сказать, что приемы и средства ИЛПТ направлены в первую очередь на непроизвольное внимание, восприятие, запоминание и воспроизведение речи, т. е. аналогичное тому, как ребенок обучается в детстве. Мы имеем в виду то, что и запоминание, и воспроизведение языкового материала в речи происходит без особых усилий со стороны человека, почти автоматически – иначе говоря, без постановки перед собой специальных мнемических задач на запоминание, сохранение, узнавание или воспроизведение материала.

Диалогическая форма речи, в которой написан текст – основной кладезь языкового материала (текст состоит из тем, подтем и ситуаций), с одной стороны, контекстна, т. е. речь является достаточно связной в том смысле, что вся история персонажей, рассказанная в диалогическом виде, становится понятной из самого контекста. С другой стороны, эта речь ситуативна, т. е. смысл отдельно взятых ситуаций в тексте становится понятным лишь будучи взятым совместно с конкретной ситуацией. Напомним, что речь ребенка развивается от ситуативной формы к связному ее виду. Изначально она именно ситуативна. По словам С. Л. Рубинштейна, «сначала общение у ребенка происходит лишь с его ближайшим окружением» [377, с. 404]. (Так и в нашей психотерапевтической «семье» люди общаются поначалу лишь с ближайшим окружением, но достаточно значительным по количеству: оно составляет от 8 до 12 человек. – И. Р.) «Вкрапленные в непосредственный контакт с близкими отдельные высказывания, просьбы, вопросы и ответы, – пишет С. Л. Рубинштейн, – отливаются в разговорную диалогическую форму. Лишь затем появляется потребность передать, отобразив его в речевом плане, более или менее обширное смысловое целое (описание, объяснение, рассказ), предназначенное и для постороннего слушателя и ему понятное. Тогда развивается связная речь, умение раскрыть мысль в связном речевом построении» [377, с. 404].

Иноязычная речь взрослых людей при обучении через ИЛПТ, так же, как и речь детей, поначалу ситуативна по характеру, т. е. она связана с определенной ситуацией. Ситуативная речь полна мимики, пантомимики, экспрессивных жестов, порой утрированных интонаций, инверсий и других средств выражения, доносящих до партнеров смысл высказывания. Лишь затем, следуя потребности развития общения и передачи партнерам по обучению более или менее обширного смыслового целого, речь взрослого человека приобретает связный, контекстный характер; она становится понятна на основе собственного предметного содержания.