Психология убийства

Эти мысли подводят к естественной необходимости различения роли чувства вины в истории человечества и становлении цивилизации и его же роли в жизни отдельного человека. Говоря об этом втором уровне, который в данной работе интересует меня прежде всего, нужно отметить, что чувство вины не следует выводить главным образом из эдиповых ситуаций (вообще эдипов комплекс чудовищно преувеличен 3. Фрейдом), поскольку в жизни человека должны быть и другие ситуации, которые неизбежно могли породить самоупрек, сознательный или неосознанный. Следовательно, важно выделить онтологический, индивидуальный уровень рождения и функционирования чувства вины. У конкретного индивида это не только совокупность интериоризированных, усвоенных им правил и запретов, но и то, что может вызывать у него угрызения совести в связи с тем, что он их нарушил.

Иногда переживания вины весьма туманны и неопределенны, поскольку человек не понимает, что, собственно, его мучает, поскольку обстоятельства, в той или иной мере связанные с каким-нибудь важным запретом, могли иметь место в далеком прошлом, например, в детстве, и были вытеснены. Это может порождать тревожность, которая тем выше, чем непонятнее причина появления чувства вины. Тот, кто активизирует переживания, связанные с чувством вины, рискует стать объектом агрессии данного лица. При этом чем тяжелее переживания вины, чем больше они затрагивают наиболее значимые представления индивида о самом себе и снижают его самооценку, что всегда тяжело, тем вероятнее насилие. Дело в том, что в определенных случаях человек не может принять самого себя, поскольку снижается его самооценка, его начинают мучить поиски причин такой внутриличностной ситуации и выхода из нее.

Одним словом, наказан может быть тот, кто демонстрировал данному человеку, что он плох потому, что нарушил какую-то очень важ-ную норму, или действовал, не принимая во внимание очень существенный запрет, который он декларировал сам для себя.

Очень остро переживал чувство вины Позднышев — герой рассказа Л. Толстого "Крейцерова соната". По-видимому, данное переживание относится к числу ведущих мотивов поведения этого литературного персонажа, в первую очередь убийства жены. Обстоятельные, часто гневные и обличительные размышления Позднышева о сексуальной жизни людей отражают идейные и нравственные позиции и искания самого Л. Толстого, о чем он прямо поведал в своем послесловии к рассказу. Но эти же размышления раскрывают мучения Позднышева по поводу своей вины перед женщинами, имея в виду прежде всего плотский, сексуальный аспект. Причем все связанные с этим психотравмирующие переживания носят исключительно бессознательный характер, он ни разу о своем чувстве вины не сказал прямо, но тем не менее постоянно, хотя и очень приглушенно, звучит горький упрек самому себе.

И до женитьбы Позднышев был склонен к серьезным самообвинениям в связи со своей сексуальной жизнью. С самого начала семейные отношения у него стали складываться весьма неудачно, что он был склонен приписать своим неправедным добрачным сексуальным связям. Это способствовало и усилению чувства вины, и концентрации, персонификации такого чувства на жене. Враждебное отношение к ней возникло и спонтанно развивалось постольку, поскольку она все время демонстрировала ему его вину, и ее убийство носило субъективный смысл уничтожения психотравмирующего фактора.

Именно это я считаю действительным, хотя и бессознательным мотивом совершенного Позднышевым убийства, а отнюдь не ревность на фоне постоянно нарастающей неприязни и даже вражды между супругами. К этой мысли подводит, быть может, и не желая того сам Л. Толстой: никаких объективных, видимых данных измены жены у Позднышева не было, она лишь ужинала со скрипачом у себя дома в отсутствие мужа, правда, в поздний час. Отнюдь не случайно, что поведение Позднышева на суде было понято так, что он хотел реабилитировать честь жены.

Весьма информативны в свете сказанного следующие слова в рассказе убийцы: "Если бы явился не он, то другой бы явился. Если бы не предлог ревности, то другой". Я особенно выделяю слова "если бы не предлог ревности, то другой", поскольку они свидетельствуют о том, что у него сформировалось устойчивое желание уничтожить жену (об этом же говорит и она: "Добился своего, убил..."), для чего был достаточен любой повод. Это желание возникло только из-за переживания чувства вины.