Психология веры

Профессионального жречества в Китае не существовало, церемонии и обряды были гражданским, общенародным делом. Только император (ван), будучи потомком Неба, был одновременно и верховным жрецом. Император лично приносил жертвы Hебу, так как считался его сыном и поэтому находился под особым покровительством. Он приносил жертвы при особых обстоятельствах: во время похода или неурожая. В этом случае император просил своего отца – Небо – послать благоденствие народу. Церемония сопровождалась музыкой и пением. У алтаря складывались жертвы – нефрит, яшма и дорогие ткани. Перед жертвоприношением небу и земле император совершал обряд очищения в специальном дворце, при алтарях неба и земли. Если приносить жертву мог только император, то молиться Небу и воскурять ему фимиам имел право каждый. Перед совершением жертвоприношения соблюдались определенные правила, к ним относился пост (от трех до семи дней), омовение, смена одежды, исключение употребления вина, а также запрет на половые сношения. При этом запрещалось держать пост: имеющим раны, носящим траур, приглашенным на похороны, а после 60 лет держание поста предоставлялось на усмотрение человека. Значимость и ответственность церемонии подчеркивали строгие правила, выполнение которых было необходимо для допущения человека к жертвоприношению.

В установленное время в сопровождении огромной процессии царь появлялся перед главным национальным алтарем. Присутствие божества обычно символизировалось не его изображениями, а поминальными табличками, перед которыми ставили вино, рис и другие блюда. Здесь же закалывали жертвенных животных (корову, свинью, барана, собаку или курицу) и воскуряли ароматы. В Древнем Китае был широко распространен куль т гор. И император Сын Неба, и князья могли приносить жертвы «знаменитым горам».

Потомство и куль т предков. В конфуцианской морали «Я» выступало как осознание собственных ролей и взаимоотношений с другими. Характер этих отношений человека различен. На первом месте – отношение к родителям.

На втором – отношение к предкам. На третьем отношение к императору, на четвертом – к братьям и сестрам, а на пятом – отношение ко всем остальным. В соответствии с последовательностью этих значений определялся и вес ритуала. Первой обязанностью главы семьи считалось не допустить угасания рода и тем самым не навлечь на себя гнев покойных. К людям, не имеющим потомства, относились как к неполноценным. У мереть бесплодным, не оставив после себя сына, который продолжил бы куль т предков, – это самое ужасное несчастье не только для отдельного человека и его семьи, но и для остальных людей. Культ предков предстает как естественное развитие идеи культа стариков. В Китае забота о кладбище по своей социальной значимости всегда во много раз превосходила аналогичные традиции других народов. Конфуций часто повторял, что самое важное – это народ, пища, достойные похороны умерших и жертвоприношения небу и предкам. Поэтому одна из главных забот живых – забота об ублаготворении мертвых.

...

На вопрос: «Сознают ли умершие, что им приносят жертвы и поклоняются?» Конфуций ответил: «Если я скажу, что сознают, то можно опасаться, что те, которые исполнены сыновнего благочестия, пренебрегут всеми земными интересами, чтобы служить усопшим, так же как служили живым. Если я скажу, что не сознают, то можно опасаться, что дети будут оставлять умерших родителей без погребения. Для тебя не представляется необходимости в непременном решении этого вопроса, а придет время – сам все узнаешь».

Роль мужчины определялась ролью сына. Существовало поверье, что души предков, оставшихся без живых потомков, становятся беспокойными и могут принести вред не только родственникам, но и ни в чем не повинным людям. Многочисленные виды воздержания во время траура были призваны отвести зависть и гнев души умершего. Поэтому принять обет безбрачия и навсегда отказаться от продолжения рода представлялось совершенно недопустимым. Уход от людей, отшельничество и безбрачие не считались достоинствами и не поощрялись. Известна история о встрече Конфуция с двумя отшельниками, которые отказались от беседы, осудив его за то, что он не бежит от мира. Конфуций огорчился и возразил:

...

С кем же мне общаться, как не с этой человеческой толпой?

Человек не может жить с животными и птицами.

Изр. 18; 6