Психология веры

Важным шагом в развитии нравственности явилась дифференциация: внутренней чистоты – чистоты помыслов – от внешней, физической чистоты. Иудаизм (как и зороастризм ), напротив, еще отождествляет их. Такое различение позволило Иисусу противопоставлять человека святости заповедей (спор о субботе) и считать, что они менее значимы, чем удовлетворение человеком своих потребностей. Поэтому в иудаизме правила гигиены играют существенную роль, в отличие от христианства , которое сместило акценты с чистоты физической на духовную. Иисус Христос не устанавливал законов жизни подобно законодателю Моисею, но учил принципам нравственности, потому что желал исцелить прежде всего душу. И если в иудаизме акцент сделан на правильных внешних действиях при соблюдении заповедей, то в христианстве – на внутреннем душевном действии – вере. Оно заменило царство Закона царством благодати, направив усилия на преобразование человека изнутри, за счет его собственной душевной жизни и духовных усилий. Если Моисей учил исполнять долг человека перед Господом, то Иисус – исполнять не по долгу, а по любви. Новизна этого учения в том, что внутренняя жизнь души поднимается выше всех внешних действий; невидимое становится выше видимого. Конфуцианство в этом плане тоже радикально отличается от христианства . В нем всегда главным было внешнее действие – выполнение норм, правил и обрядов. Только их строгим исполнением можно было доказать свою принадлежность к данному учению.

В христианстве возникает понятие душевного действия, то есть таких внутренних побуждений и преобразований личности, которые важнее внешних поступков. Здесь всемерно поднята значимость личности, ее достоинство в этой единственной жизни. (В отличие от индуизма и буддизма , где не эта жизнь главное, она – только переходный этап в ритме сменяющих друг друга повторных рождений.) Христианская мораль придавала человеку абсолютную ценность в противоположность ее случайности в потоке становлений и исчезновений. Вместо растворения «Я» и повторных рождений христианская личность утверждается в своей неповторимости. Тем самым душа христианина обретала способность свободно действовать во имя добра и зла. Подобное понимание личности придавало верующим нравственные силы для духовного развития и терпимости. При этом надо было снисходить и терпеть свои недостатки, как недостатки других. Но не лениться и непрерывно стремиться к лучшему.

Несмотря на то что такой любви ко всему живому, как в индуизме , христианство лишено, но зато там нельзя найти такой как в христианстве любви к отдельной личности, к индивидууму, такому, каков он есть, со всеми его слабостями и несовершенством. Христианство открывает личность как высшую ценность мироздания, а страдание и сострадание выступают высшим, кульминационным моментом в обретении ею вечной жизни.

Если в Ветхом Завете Бог обращается ко всему избранному народу, то Христос обращается не к народу, а к личности, которая спасается индивидуально. Новый Завет начертан уже не на каменных скрижалях, а в душах людей, так как главным объектом воздействия Бога является индивидуальность, в отличие от иудаизма , где адресатом влияния выступает весь избранный народ. Можно сказать, что христианство зиждется на понятиях персональной ответственности перед Богом и личной свободы.

В христианстве главное – не дела (Закон), а спасение через веру. Смещение акцентов с поступков на веру способствовало превращению гражданских законов в моральные нормы. Они отличаются тем, что выполняются не по приказу и не под давлением силы, а вследствие понятий о долге и совести. Тем самым утверждалось, что есть нечто более высокое, чем повиновение. Иудаизм требовал выполнения только того, что указано в Законе, а там предписывалось почти все; в результате человек был не волен даже в бытовых поступках, даже в выборе пищи. Христианство же в вопросах светского поведения предоставляло человека самому себе и тем сделало его ответственным за себя. Например, если иудейский Закон запрещал убийство, то Иисус же призывал изгонять из сердца корень преступлений – ненависть. Закон требовал соблюдения клятвы, а Иисус вообще считал ее излишней. В этом смысле христианин более свободен, так как зло содержится не в противозаконных поступках, а в нечистых, эгоистических движениях сердца. Провозгласив любовь и ненасилие, Иисус Христос тем самым указал человечеству на древнюю истину (известную со времен Будды): там, где господствует сила, нет места любви, а там, где торжествует любовь, сила теряет значение. Не упустим из виду, что христианская вера прежде всего есть переживание и потому обладает внутренней достоверностью. Подобная роль переживания помогает уяснить, почему в Ветхом Завете:

...

Люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего.

а в Новом Завете:

...