Психология воли

Канадский нейрофизиолог В. Пенфилд выдвинул оригинальную теорию о центрэнцефалической системе, включающей в себя таламус и ретикулярную формацию с идущими от нее к коре головного мозга неспецифическими проекционными системами. «Моторное поле коры, – писал В. Пенфилд, – является “платформой прибытия и отправления импульсов”. Его функция заключается в проведении и возможном преобразовании с помощью вторичных моторных полей потока импульсов определенного характера, которые возникают в центрэнцефалической системе и предназначены для скелетных мышц» [Пенфилд, Робертс, 1964, с. 30–31]. По мнению автора, центрэнцефалическая система является тем главным органом, откуда исходят все волевые, осознаваемые человеком поведенческие акты. Различные же корковые поля включаются в акт сознания лишь по мере надобности в каждом конкретном случае.

Эти представления В. Пенфилда о сознании и произвольной регуляции встретили возражения как среди наших, так и среди западных ученых.

В частности, критики отмечают, что попытка доказать непричастность коры головного мозга к волевым актам с помощью электрического раздражения отдельных мозговых участков вряд ли правомерна, так как получающиеся при этом двигательные реакции не могут считаться эквивалентом истинно произвольных движений.

Глава 4. Самоинициация произвольных действий

Чтобы читателю было понятно, о чем пойдет речь в этой главе, уточню одно обстоятельство, связанное с различением формирования побуждения к действию и запуска (инициации) этого действия. Формирование побуждения – это мотивационный процесс образования намерения. Однако намерение нужно осуществить, для чего требуется прежде всего запустить спланированное действие. Каким образом это происходит, является одним из самых «темных» вопросов в психологии воли. По этому поводу Н. Н. Ланге писал: «Никому из нас непосредственно не понятно, как собственно происходят наши волевые действия – движения. Мы чувствуем мотивы к действию, затем ощущаем само действие, но переход между ними остается вне сознания» [1996, с. 331]. Следует согласиться с Н. Н. Ланге: и до сих пор именно этот момент служит камнем преткновения в понимании запуска волевых действий. В разное время на этот счет высказывались различные точки зрения. Главными из них стали: 1) представления об инициации произвольных действий непроизвольно, с помощью возникающих представлений и связанных с ними идеомоторных актов; 2) представления о запуске произвольных актов с помощью волевого усилия. Эти два направления вступили в противоборство друг с другом.

4.1. Представления о непроизвольной инициации произвольных действий

Еще У. Джемс отмечал, что, как предполагают некоторые психологи, помимо представления о движении нужна «идея» (представление) о степени иннервации, необходимой для сокращения мышц. «Нервный ток, идущий при разряде из двигательного центра в двигательный нерв, порождает своеобразное ощущение, отличающееся от всех других ощущений. С центробежными токами связано чувство иннервации, и ни одно движение не предваряется нами мысленно без того, чтобы это чувство не предшествовало ему. При этом иннервационное чувство указывает на степень силы, с которой должно быть произведено данное движение, и на то усилие, при помощи которого его всего удобнее выполнить. Но многие психологи отвергают существование иннервационного чувства, и, конечно, они правы, так как нельзя привести прочных доводов в пользу его существования», – писал У. Джемс [1991, с. 316].

У. Джемс считал, что в состав волевого акта может входить некоторый элемент согласия на то, чтобы акт совершился, – решение «да будет!». Именно этот элемент и характеризует, по У. Джемсу, сущность волевого акта. Однако в отношении роли этого элемента позиция У. Джемса не столь уж определенная, так как далее он писал, что в простейших актах вмешательство дополнительного психического акта в виде решения о запуске произвольного движения не требуется, оно осуществляется по механизму, который У. Карпентер назвал «идеомоторным актом»: возникновение мысли (представления) о движении вызывает произвольное движение непосредственно, без вмешательства воли.

Для доказательства этого У. Джемс приводил следующий пример: «Во время разговора я замечаю булавку на полу или пыль у себя на рукаве. Не прерывая разговора, я поднимаю булавку или стираю пыль. У меня не возникает никаких решений по поводу этих действий, они совершаются просто под впечатлением известного восприятия и проносящейся в сознании моторной идеи» [там же, с. 322]. Возникает вопрос: а почему появилась моторная идея? И почему не могло с такой же быстротой пронестись в сознании и остаться не зафиксированным в памяти решение, что надо стереть пыль или поднять булавку?