Читаем Психология возможного. Новое направление исследований понимания полностью

Современная психология понимания является одной из динамично развивающихся областей психологической науки, в которой много уже сделано. Описаны теоретические основы психологии понимания многомерного мира. Обосновано, что мир человека состоит из трех реальностей – эмпирической, социокультурной и экзистенциальной. Иначе говоря, три реальности в совокупности образуют существующую действительность мира человека. Теоретические основания психологии понимания представлены как сочетание единого и разнообразного: проанализированы сходные признаки понимания фактов, событий, ситуаций в каждой реальности и их различие, психологическое своеобразие. Трем реальностям сопоставлены традиции психологических исследований, способы, основания и типы понимания. Проанализированы традиции исследования психики – когнитивная, герменевтическая и экзистенциальная. Описаны контексты, в которых реализуются современные психологические исследования, проводимые последователями этих научных традиций. Выявлены три типа понимания проблем, методов и результатов, соответствующие названным подходам к научному анализу психики, – понимание-знание, понимание-интерпретация, понимание-постижение. Обосновано, что им соответствуют оценки истинности, правильности и правдивости высказываний, понимаемых людьми в коммуникативных ситуациях (Знаков, 2016).

Во всех реальностях человеческого бытия понимание представляет собой интерпретацию альтернатив, которые понимающий субъект обнаруживает в объекте понимания, в действительности. Любое понимание многовариантно, оно потенциально содержит в себе несколько возможных интерпретаций одних и тех же событий и ситуаций. Интерпретации – это конкретные способы понимания, чем их больше, тем выше степень полноты понимания. «Во-первых, интерпретация отличается от простого описания того или иного объекта тем, что всегда предполагает целеполагание. Она не только описывает относительные особенности объекта, но всегда направлена на выявление отношений между объектом и иными объектами или срезами реальности. Именно поэтому интерпретативная деятельность способна „шагнуть“ за пределы очевидного, помочь увидеть те обстоятельства, которые невозможно уловить в иных формах деятельности. Во-вторых, интерпретация предусматривает создание целостного истолкования объекта, в рамках которого он рассматривается не как частное проявление генерализирующей закономерности или закона (как это, скажем, происходит в объяснении), но предстает как обладающий специфическими и уникальными особенностями. Кроме того, мы сталкиваемся с интерпретацией в том случае, если объект допускает несколько объяснений (в самом широком смысле термина), без доступной нам возможности окончательной проверки или фальсификации одного из объяснений. Поэтому в интерпретации неизбежно присутствует элемент соглашения. Недостаток объективных процедур выбора предоставляет возможность интерсубъективного соглашения сообщества исследователей в пользу одной из возможных интерпретаций. Однако, несмотря на субъективный элемент в формировании интерпретации, аргументы и рассуждения играют в ней значительную роль, потому интерпретации отнюдь не являются субъективными фантазиями» (Ищенко, 2019, с. 65).

Можно выделить, по меньшей мере, четыре неодинаковых по степени обобщенности способа научного анализа, применяя которые психологи должны рассматривать соотношение действительного и возможного при исследовании понимания.

Первый, самый общий, философский аспект анализа проблемы соотношения действительного и возможного.

Второй – общенаучный контекст, согласно которому действительное всегда включает в себя потенциально возможное. Этот способ анализа с начала XX в. применяется в естественно-научной и гуманитарной методологии для обоснования перехода от классической к неклассической и постнеклассической науке.

Третий фокус научного исследования это анализ соотношения действительного и возможного в развитии общественных формаций и социальных наук, их значимости, «удельного веса» в «обществе потребления» (Ильин, 2008) «обществе знания» (Друкер, 2015) и «обществе переживания» (Schulze, 2005).

Наконец, четвертый способ размышлений – поиск имеющихся в психологической литературе предпосылок создания психологии возможного. Такой угол рассмотрения действительного и возможного позволяет обосновать допустимость выделения новой области психологической науки с помощью конкретно-психологических данных о возможных Я, об альтернативной идентичности в Интернете и других.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Павел I
Павел I

Библиотека проекта «История Российского государства» – это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники исторической литературы, в которых отражена биография нашей страны от самых ее истоков.Павел I, самый неоднозначный российский самодержец, фигура оклеветанная и трагическая, взошел на трон только в 42 года и царствовал всего пять лет. Его правление, бурное и яркое, стало важной вехой истории России. Магистр Мальтийского ордена, поклонник прусского императора Фридриха, он трагически погиб в результате заговора, в котором был замешан его сын. Одни называли Павла I тираном, самодуром и «увенчанным злодеем», другие же отмечали его обостренное чувство справедливости и величали «единственным романтиком на троне» и «русским Гамлетом». Каким же на самом деле был самый непредсказуемый российский император?

Казимир Феликсович Валишевский

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Признаки жизни
Признаки жизни

В ранние годы, когда Зона не была изучена, единственным оплотом защищенности и уверенности в завтрашнем дне был клан «Набат». Место, в котором брат стоял за брата. Еще ни разу здесь не было случаев удара в спину — до того момента, как бродяга по кличке Самопал предал тех, кто ему доверял, и привел мирный караван к гибели, а над кланом нависла угроза войны с неизвестной доселе группировкой.Молодой боец «Набата» по кличке Шептун получает задание: найти Самопала и вернуть живым для суда. Сталкер еще не знает, что самое страшное — это не победить своего врага, а понять его. Чтобы справиться с заданием и вернуть отступника, Шептуну придется самому испытать собственную веру на прочность.Война идеологий начинается.

Джеймс Лавгроув , Жан Копжанов , Сергей Иванович Недоруб , Сергей Недоруб

Фантастика / Учебная и научная литература / Образование и наука / Боевая фантастика
Великая речная война. 1918–1920 годы
Великая речная война. 1918–1920 годы

Книга военного историка А. Б. Широкорада повествует о наименее известном аспекте Гражданской войны в России – боевых действиях на реках и озерах. Речные и озерные красные и белые флотилии сыграли в этой войне крайне важную роль. Как правило, огневая мощь флотилий существенно превосходила огневую мощь сухопутных войск, сражавшихся на различных фронтах и театрах военных действий. Тема речной войны очень интересна, но почти неизвестна нашим читателям. Своей книгой, широко используя иллюстрации и карты, автор попытался восполнить этот пробел. Картина боевых действий дана объективно, без заведомых пристрастий. Ведь по обе стороны баррикад сражались русские люди, и с каждой стороны среди них были как герои, так и трусы и глупцы.

Александр Борисович Широкорад

Документальная литература / Учебная и научная литература / Публицистическая литература