Психология вредных привычек

Джин ввергла себя в ужасные неприятности, потому что ей хорошо удавалось создавать видимость благополучия, покрывая последствия своего опасного поведения. В средней школе она стала принимать серьезные наркотики, но по большей части продолжала учиться на отлично. Ее выбрали представителем студентов в школьный совет, и с этой ролью она также прекрасно справлялась. Джин любила своих родителей, но была очень сердита на них из-за того, что они не хотели замечать конфликт в семье (главным образом с сестрой Джин, которая издевалась и мучила ее). Кроме того, она страдала от угревой сыпи, что вызывало ненависть к своей внешности, о чем родители также прекрасно знали. Во время учебы в средней школе она продолжала злоупотреблять наркотиками, совершала опасные поступки, но никто этого не замечал. Это только подтверждало ее уверенность в том, что глубоко внутри нее что-то не так и поэтому она не заслуживает внимания окружающих. Каждую высокую оценку или признание заслуг она воспринимала как одурачивание: если бы только люди знали, кто она на самом деле, они бы возненавидели ее (как она себя ненавидела).

Джин поступила в хороший колледж, но стала объектом сексуального нападения человека, которого считала своим другом, после чего совсем расклеилась. У нее началась сильная депрессия, было несколько суицидальных попыток, ее несколько раз госпитализировали; она прошла через электросудорожную терапию. Я познакомился с Джин, когда та вернулась домой и жила с родителями, которые в конце концов обратили на нее внимание. Она плыла по течению без руля и ветрил, без всяких надежд и целей и по-прежнему страдала депрессией.

У нас установилась мощная терапевтическая связь, отчасти потому, что я объяснил Джин корни ее проблемы: любовь к родителям и одновременно обида и злость на них. Я относился к ней не как к больной или опасной пациентке, просто слушал ее с уважением и особым вниманием. Убедился, что она была очень умным и проницательным человеком, и во многом согласился с ее взглядами на жизнь. Никто раньше не говорил ей таких слов и не относился к ней так по-доброму. Мы работали с ней в течение шести лет. Первые несколько лет она продолжала свое саморазрушающее поведение (наркотики, опасные знакомства), но постепенно стала сбавлять обороты. Она больше не совершала никаких суицидальных попыток, хотя продолжала пребывать в глубокой тоске и порой чувствовала безысходность. Нам помогло, что ей удалось найти очень удачную работу, позволившую обрести больше доверия к себе и ответственности. Она окончила колледж за три года, продолжая работать, а затем поступила в аспирантуру, где проявила свои выдающиеся дарования.