Психология женщины

Таковы четыре очень разных типа, однако даже поверхностное наблюдение, если оно проведено достаточно тщательно, показывает, что у всех них тем не менее есть общие тенденции: неуверенность в своей женской состоятельности, конфликтное или враждебное отношение к мужчинам и неспособность любить – что бы это слово ни означало. Если только они не отказываются от женской роли совсем, они восстают против нее или же исполняют ее в искаженном виде. В любом случае, сексуальность здесь повинна гораздо больше, чем они признают. «Не все те свободны, кто смеется над своими цепями» (Шиллер).

Психоаналитическое наблюдение выявляет еще более поразительное сходство между ними, поразительное настолько, что заставляет на время забыть обо всех их различиях.

Все они в общем-то испытывают вражду как к мужчинам, так и к женщинам, но в их установке по отношению к мужчинам и к женщинам есть различие. В то время как враждебность к мужчинам варьируется у них по интенсивности и мотивации и сравнительно легко выявляется, в отношении к женщинам имеет место абсолютно деструктивная и, следовательно, глубоко затаенная враждебность. Возможно, они смутно и подозревают о ее существовании, но совершенно не представляют себе ни ее реального размаха, ни ее неистовства и безжалостности, ни тем более того, что с этим связано.

Все они решительно занимают оборонительную позицию по отношению к мастурбации. В лучшем случае они, возможно, припомнят, что, будучи малыми детьми, занимались мастурбацией, а то и вовсе станут отрицать, что она когда-либо играла в их жизни какую-то роль. На уровне сознания они здесь совершенно честны. Они действительно не занимаются ею или занимаются в весьма завуалированной форме, не испытывая осознанного желания делать это. Как выявляется позже, у них бывают сильные побуждения такого рода, но последние полностью отделены от остальной личности и тем самым скрыты от нее, в силу того что они смешаны с сильнейшими чувствами вины и страха.

Чем объясняется их чрезвычайная враждебность к женщинам? История их жизни позволяет понять ее лишь отчасти. С их стороны раздаются упреки в адрес матери за недостаток тепла, защиты, понимания, за предпочтение брата, за чересчур строгие требования к тому, что касается сексуальности. Все это более или менее подтверждается фактами, однако пациентки и сами чувствуют, что степень их враждебности несоразмерна с имеющимися у них подозрительностью, протестом и ненавистью.

Истинный смысл раскрывается, однако, в их отношении к женщине-аналитику. Если опустить технические подробности и не только индивидуальные различия, но и различия в способах защиты, характерные для обсуждаемых типов, постепенно вырисовывается следующая картина: они убеждены, что женщина-аналитик их не любит, что на самом деле она недоброжелательно настроена по отношению к пациенткам, что ее задевает, если они счастливы и удачливы, и что особенно она осуждает их сексуальную жизнь, старается воспрепятствовать ей или по крайней мере испытывает желание сделать это.

По мере того как обнаруживается, что все это – реакция на чувство вины и проявление страха, постепенно начинаешь понимать, что и в самом деле у них есть некоторые основания для тревоги, ибо их поведение по отношению к аналитику во время анализа действительно продиктовано открытым вызовом и стремлением расстроить аналитику его планы, причем им даже не важно, если в то же время они помешают себе достичь собственных целей.

Фактически, однако, такое поведение – это всего лишь выход имеющейся враждебности в реальную жизнь. В полном объеме она обнаруживается только при погружении в мир фантазий, представленных в сновидениях и грезах. Здесь царствует враждебность в ее наиболее жестоких архаичных формах.

Ожившие в фантазиях грубые, примитивные импульсы позволяют понять всю глубину чувства вины по отношению к матери и материнскому образу. Более того, они в конце концов позволяют понять, почему мастурбация была полностью прекращена и даже в настоящее время по-прежнему вызывает чувство отвращения. Фантазии сопровождали мастурбацию и, следовательно, пробудили в связи с ней чувство вины. Другими словами, чувство вины касалось не физического процесса как такового, а фантазий. Но подавить можно было только физический процесс и желание его осуществить. Фантазии продолжали жить в глубине души, и, вытесненные в раннем возрасте, они сохранили инфантильный характер. Не отдавая себе отчета в их существовании, пациентка продолжает отвечать на них чувством вины.