Психология женщины

Еще один источник разочарования и недоверия в обычной любовной жизни, которого едва ли можно избежать, состоит в том, что сама уже интенсивность чувства любви пробуждает все наши тайные ожидания и мечты о счастье, дремлющие в глубине нашей души. Все наши бессознательные желания, противоречивые по своей природе и безгранично распространяющиеся во все стороны, ждут здесь своего исполнения. Партнер должен быть сильным и в то же время беспомощным, вести и быть ведомым, быть аскетичным и чувственным. Он должен насиловать нас и быть нежным, отдавать нам все свое время и напряженно заниматься творческим трудом. Пока мы считаем, что он действительно может осуществить все эти ожидания, он окружен ореолом сексуальной переоценки. Масштабы этой переоценки мы принимаем за меру нашей любви, хотя на самом деле она отражает лишь наши ожидания. Сама природа наших притязаний делает их исполнение невозможным. Именно здесь коренится источник разочарований, с которыми мы умеем более или менее успешно справляться. При благоприятных условиях мы даже не замечаем большую часть своих разочарований точно так же, как не подозреваем и о масштабах наших тайных ожиданий. Но в нас остаются следы недоверия, как у ребенка, который обнаружил, что достать звезды с неба отец все-таки не может.

Пока в наших рассуждениях не было ничего нового и специфически аналитического, это не раз уже было сформулировано – и даже лучше – в прошлом. Аналитический подход начинается с вопроса: какие специфические факторы в развитии человека приводят к расхождению между ожиданиями и их осуществлением и в чем причины того, что они приобретают особое значение в отдельных случаях? Начнем с общего рассуждения. Между развитием человека и животного существует фундаментальное различие, а именно длительный период детской беспомощности и зависимости. Рай детства – это чаще всего иллюзия, которой тешат себя взрослые. Для ребенка, однако, этот рай населен множеством грозных чудищ. В том числе, похоже, неизбежны и неприятные переживания, связанные с противоположным полом. Вспомним хотя бы, что с самых ранних лет дети способны к инстинктивным и страстным сексуальным желаниям, похожим на желания взрослых и все же отличным от них. Дети отличаются целями своих влечений, но прежде всего исконной целостностью своих требований. Им трудно выразить свои желания прямо, но даже если это удается, никто не принимает их всерьез. Серьезность желаний порой принимают за шутку, а то и вовсе не замечают или отвергают. Короче говоря, дети приобретают болезненный и унизительный опыт отвержения, предательства и обмана. Они могут также быть отодвинуты на второй план родителями, братьями и сестрами; они подвергаются угрозам и запугиваниям, когда, играя с собственным телом, пытаются достичь того удовольствия, в котором им отказали взрослые. Перед лицом всего этого ребенок оказывается беспомощным. Он не может дать выход всей своей ярости, не может осмыслить разумом свои переживания. Таким образом, гнев и агрессия оказываются запертыми внутри него и приобретают форму причудливых фантазий, которые с трудом достигают дневного света сознания, фантазий, которые с позиции взрослого преступны, фантазий, которые простираются от фантазий о насилии и похищении до фантазий об убийстве, поджоге, разрубании на куски и удушении. И поскольку ребенок смутно сознает эти разрушительные силы в себе, он, в соответствии с законом талиона, чувствует равную угрозу от взрослых. Здесь и находится источник той детской тревожности, от которой не избавлен ни один ребенок. Уже все это позволяет нам лучше понять природу страха любви, о котором я говорила выше. Именно здесь, в этой большей частью иррациональной сфере, пробуждаются прежние детские страхи перед грозным отцом или матерью, и мы инстинктивно занимаем оборонительную позицию. Другими словами, страх любви всегда смешан со страхом перед тем злом, которое мы могли бы причинить другим людям или они могли бы причинить нам. Влюбленный юноша с островов Ару, к примеру, ни за что не подарит возлюбленной локон своих волос, потому что, если они поссорятся, она может сжечь подаренную прядь и тем самым навлечь на своего партнера болезнь.