Психология женщины

2) ипохондрических страхов и симптомов, таких, как боли и выделения, не имеющие органической основы, которые побуждают пациенток обращаться за советом к гинекологу. Там они получают лечение с помощью суггестии, или своего рода успокоение, им становится лучше, но страх, естественно, возвращается, и они вновь приходят с теми же жалобами. Иногда страх приводит к тому, что пациентки настаивают на операции. Они испытывают чувство, будто физически у них не в порядке что-то такое, что можно исправить только столь радикальным способом, как операция;

3) страхи могут принимать и такую форму: повредив себя, я никогда не смогу иметь ребенка. У совсем молоденьких девушек связанный с этим страх может иной раз полностью сознаваться. Но даже эти юные пациентки обычно скажут вам сначала, что иметь детей представляется им делом, вызывающим отвращение, и они никогда не собирались их иметь. Лишь гораздо позже вы узнаете, что чувство отвращения представляет собой реакцию типа «зелен виноград» на бывшее раньше очень сильным желание иметь много детей и что вышеупомянутый страх привел их к отрицанию этого желания.

Противоречивых бессознательных тенденций, связанных с желанием иметь ребенка, предостаточно. Природный материнский инстинкт может столкнуться с противодействием некоторых бессознательных мотивов. Я не могу сейчас вдаваться во все детали и упомяну только одну возможность: для тех женщин, у которых в каком-то уголке их души присутствует желание быть мужчиной, беременность и материнство, олицетворяющие собой женские достижения, имеют преувеличенное значение.

Мне, к сожалению, не довелось наблюдать случая мнимой беременности, но, вероятно, она тоже проистекает из бессознательно усиленного желания иметь ребенка. Каждому гинекологу знакомы женщины, необычайно нервные и подавленные, но обретающие полное счастье, стоит им забеременеть. Для них тоже беременность представляет собой особую форму удовлетворения.

То, что усиливается в указанных случаях, – это не столько идея иметь ребенка, нянчить и ласкать его, сколько идея беременности сама по себе, идея вынашивания ребенка в своем теле. Состояние беременности имеет для них утонченную нарциссическую ценность. В двух подобных случаях имела место задержка родов. Было бы слишком поспешно делать какие-либо выводы, но и при всей критической осмотрительности можно было бы по крайней мере подумать здесь о возможности того, что бессознательное желание удержать ребенка в себе могло послужить объяснением некоторых случаев задержки родов, по-иному не объяснимых.

Еще один фактор, иногда играющий определенную роль, – сильный страх умереть во время родов. Сам по себе этот страх может осознаваться, а может и нет. Но подлинный его источник не сознается никогда. Один из основных его элементов, как подсказывает мой опыт, – это застарелая вражда к беременной матери. Одна пациентка, которую я имею в виду, чрезвычайно боявшаяся умереть во время родов, вспомнила, что, будучи ребенком, она в течение многих лет с тревогой наблюдала за матерью, не беременна ли та снова. Стоило ей увидеть беременную женщину на улице, как ею овладевало желание пнуть ее в живот, и, естественно, в ответ она боялась, как бы нечто столь же ужасное не случилось и с ней.

С другой стороны, материнскому инстинкту могут противодействовать бессознательные враждебные импульсы, направленные против ребенка. Здесь очень интересную проблему представляет возможное влияние таких импульсов на гиперемию, преждевременные роды и послеродовую депрессию.

Однако вернемся еще раз к страхам, связанным с мастурбацией. Я уже упомянула о том, что они могли возникнуть как следствие идеи пациентки о физическом повреждении и что этот страх способен вести к ипохондрическим симптомам. Есть еще один способ выражения этих страхов: через отношение к менструации. Мысль о нанесенном себе вреде заставляет женщину негодовать на свои гениталии как на своего рода рану, и менструации поэтому эмоционально воспринимаются как еще одно подтверждение такого предположения. Для этих женщин существует тесная связь между кровотечением и раной. Отсюда понятно, что для них менструация никак не может представляться естественным процессом и что они всегда будут испытывать чувство глубокого отвращения к ней.

Это подводит меня к проблеме меноррагии и дисменореи. Разумеется, я говорю только о тех случаях, в которых нет ни локальной, ни какой-либо иной органической причины. Основа для понимания любого функционального менструального расстройства такова: психическим эквивалентом телесных процессов в гениталиях в это время является возросшее либидинозное напряжение. Женщина, психосексуальное развитие которой протекало уравновешенно, справится с ним без каких-либо серьезных затруднений. Но есть множество женщин, которым едва удается поддерживать хоть какое-то равновесие и для которых возрастание либидинозного напряжения оказывается последней каплей, переполняющей чашу.