Психомародеры: Часы Галлюцинаций

Я же почувствовал некоторое неудобство. Вопросы задают только мне. Будто Сипилены здесь нет!

Но у нее было уже много интервью, а меня они видят впервые.

Это моя минута славы.

Полагаю, пока все идет неплохо. Вопросы вполне корректны, я ожидал чего-то…

– Но теперь вы сидите в инвалидном кресле. Не слишком ли это большая жертва? Вы больше не сможете сражаться?

Ох, как же я ошибся!

А вот и оно…

И что им говорить?

Молчу. Пауза долгая.

Сипилена поспешила мне на выручку:

– Листер уже идет на поправку. У него есть способность – ускоренная регенерация. Именно благодаря ей он не умер от огнестрельной раны. Осталось совсем немного, и он снова встанет на ноги. Я вам обещаю. Листер снова будет нас защищать.

Новый вопрос задали уже Сипилене:

– Сипилена, скажите, а какие чувства вы испытали, когда увидели своего любимого человека в инвалидном кресле?

Любимого человека…

Что за…

Проклятье!

– Мы с Листером…

Она смотрела на меня.

«Просто коллеги», «просто друзья», «просто работаем в одной организации»… скажи хоть что-нибудь!

Черт побери!

С чего они взяли, что я – ее «любимый человек»?

Сукины журналисты! Подонки!

– Я была готова его поддержать в эту трудную минуту, – продолжила говорить Сипилена, – да, вы правы. Я люблю Листера. И я буду с ним рядом в любой трудный час. Вместе мы справимся с этой болезнью. Обещаю: я подниму его на ноги.

Казалось, мы отбили эту атаку, но дальше стало только хуже.

– Но вы все время были на интервью? Когда вы успевали помогать Листеру?

Черта с два!

– Я…

Я хватаю микрофон:

– Она все успевала, – говорю я, – Сипилена – большая молодец. Она успевала быть на интервью и помогать мне. Это было непросто. И сейчас нам обоим требуется отдых и время, чтобы проводить его вместе. Надеюсь, вы нас поймете.

Мой ответ удивил всех журналистов, а из глаз Сипилены выбил слезы.

Ее взгляд говорил мне: «Спасибо, Листер».

Я не мог иначе. Я должен был защитить ее перед лицом этих журналистов.

– Можно новый вопрос?

– Да, конечно, – среагировала Сипилена, пока я находился в прострации после своего ответа.

– Что вы думаете о Призраке – охотнике на психомародеров, который начал терроризировать город?

О чем… это… он…

Что еще за Призрак?

– Мы считаем…

Я не дал Сипилене закончить.

– О каком Призраке идет речь?

Возникла неприятная тишина.

На меня смотрели, как на идиота! Честное слово!

– Вы не слышали о Призраке, Листер?

– О ком?

– Призрак появился на прошлой неделе. Вы знали Пегги из организации «Голоса»?

– Да…

– Она стала первой жертвой Призрака. Пегги нашли мертвой на улице, когда она выполняла свое задание.

Пегги – девушка из организации «Голоса». Ее диагноз – синдром Мюнхгаузена. Она могла менять внешность и принимать образы людей, которые вызывают сочувствие и сострадание, чтобы смешиваться с толпой и шпионить.

Она и другие психомародеры «Голосов» помогали нам и участвовали в битве за Когнитивный Департамент.

Что… происходит?

– Призрак убивает психомародеров. Далее нападения продолжились. Новыми жертвами оказались новообращенные психомародеры, которые только-только узнали о своих способностях. Сипилена вам не рассказывала?

Я смотрю на нее.

– Мы еще не поднимали эту тему у себя в организации, – ответила она журналистам.

– Призрак – новая катастрофа Мараканда. Почему «Скитальцы души» игнорируют это? Почему вы не осведомили Листера о новом маньяке?

Все еще смотрю на нее.

Сипилена выглядела растерянно.

Журналисты продолжали усугублять ситуацию:

– На счету Призрака уже десять жертв. Психомародеры больше не чувствуют себя в безопасности. Любой может оказаться следующей жертвой. Уже неделю ведется охота, но никто не может поймать Призрака. Новой жертвой может стать любой участник вашей организации! Это может быть и Листер, ведь он не может защищать себя в инвалидном кресле. Почему вы, Сипилена, скрывали от него правду о Призраке?

Из ее глаз катились крупные слезы.

Она виновато смотрела на меня.

– Почему ты мне ничего не рассказала?! – я говорил с ней.

Вся эта ситуация приводила меня в бешенство.

Кто-то убивает психомародеров на право и на лево, а мне ничего не сказали!

– Об этом говорят во всех новостях! Как вы могли не знать?

Так никто мне и не дает смотреть новости… проклятье! Они там все сговорились за моей спиной?

– Листер, прости, – вырвалось у Сипилены.

– Почему, Сипилена? Почему вы скрывали от меня это? Другие тоже знали о Призраке и молчали?

– Я приказала им не говорить тебе.

– Приказала?!

Сипилена сошла с кафедры.

– Я не хотела тебя тревожить, пока ты не поправишься. Я хотела все рассказать, когда ты снова встанешь на ноги. Я знала, что эти новости не будут давать тебе покоя. Ты захочешь действовать, но будешь понимать, что не можешь ничего сделать из-за болезни. Это бы измучило тебя! Я не хотела причинять тебе еще больше страданий. Я знаю, что ты всегда хочешь помочь. И я… не стала ничего говорить об этом Призраке.

Я не мог больше этого слушать!

Я не мог здесь находиться!

Довольно!

С меня хватит!

Я схватился за колеса кресла и направил свою коляску вместе с собой прочь со сцены! Прочь ото всех!

Достало!

– Листер!

Это голос Сипилены за моей спиной.

– Постой! Прости меня!

Она бежит за мной.

А потом…