Психосинтез. Теория и практика. От душевного кризиса к высшему "Я"

По словам Ассаджоли, "основная цель психосинтеза состоит в том, чтобы высвободить, точнее, помочь высвобождению энергий высшего Я. Для этого нужно прежде всего способствовать интеграции, объединению индивида вокруг личного я, а затем осуществлению синтеза личного и высшего Я. Следовательно, все рассматриваемые методики должны служить этой основной цели; они не являются неизменным набором средств, но могут применяться в произвольном порядке, а также видоизменяться психотерапевтами и воспитателями при условии, что последние помнят об основной цели терапии".

Тем самым он предостерегает нас от отождествления с нашей практикой, с конкретным набором средств. Он напоминает нам о том, что есть нечто более важное, чем практика, что цель предпринимаемых нами усилий состоит в соприкосновении с нашей истинной природой, с высшим Я человека, – и в высвобождении энергий этого Я. Живая практика – это любая практика, способствующая данному процессу в настоящий момент или вообще; если же практика данному процессу не способствует, то сколь бы совершенно и самозабвенно мы ее ни выполняли, пользы от нее нет.

Представленные здесь упражнения доказали свою эффективность, однако, выполняя их, нужно помнить, зачем это делается, – это делается затем, чтобы высвободить и привнести в наш мир энергии высшего Я человека. Необходимость в такого рода энергиях очевидна; как скоро и до какой степени мы сможем высвободить их для тех, кто в них нуждается, зависит только от нас самих.

Роберто Ассаджоли

СИМВОЛЫ НАДЛИЧНЫХ ПЕРЕЖИВАНИЙ

Говоря о надличных переживаниях, надличном опыте, мы сталкиваемся с серьезным затруднением, связанным с неадекватностью нашего языка, – неадекватностью, обусловленной объектностью его изначальной ориентации. Слова, которые служат для обозначения внутренних психических или духовных реалий, первоначально были выработаны для обозначения чувственно воспринимаемых явлений и процессов внешнего мира. Слова эти – не более чем символы или метафоры; слово "дух", например, происходит от корня, который обозначает дыхание, дуновение и т.д. Языковые трудности такого рода вполне преодолимы, если мы принимаем во внимание символическую природу используемых нами выражений. Будучи приняты и поняты должным образом, символы сослужат нам добрую службу, индуцируя непосредственное интуитивное проникновение в существо, обозначаемое ими. Эти слова, указывающие на реалии надличной сферы, способствуют выявлению существенных аналогий между внешним и внутренним миром – именно благодаря тому, что первоначально они были порождены чувственным опытом.

Однако символы таят в себе и другие опасности. Буквально восприняв символ и будучи очарован им, человек не сможет постичь то, на что данный символ указывает. Кроме того, все символы носят односторонний характер: символ способен выразить лишь какую-то сторону обозначаемой им реальности. Этой односторонности можно избежать, только воспользовавшись рядом символов, которые обозначают одно и то же. Взаимопроникновение, синтез многих точек зрения, воплощенных в разных символах, может дать более полное и глубокое представление о том, что они символизируют.

Итак, по нашему мнению, существует четырнадцать категорий или групп символов, способных обрисовать человеку раскрытые перед ним надличные перспективы:

Обращение внутрь (интроверсия)graph-definition>

Спуск – Нисхождениеgraph-definition>

Подъем – Восхождениеgraph-definition>

Расширение – Распространениеgraph-definition>

Пробуждениеgraph-definition>

Свет – Озарениеgraph-definition>

Огоньgraph-definition>

Развитиеgraph-definition>

Усиление – Возрастаниеgraph-definition>

Любовьgraph-definition>

Путь – Странствиеgraph-definition>

Превращение – Преобразованиеgraph-definition>

Возрождение – Обновлениеgraph-definition>

Освобождениеgraph-definition>

1

К первой группе относятся символы интроверсии, обращения внутрь. Интроверсия крайне необходима современному человеку ввиду чрезмерной экстравертности нашей цивилизации. О типичном, "нормальном" ее представителе, вовлеченном в стремительный водоворот самоцельной активности, можно сказать, что психологически он живет "вне себя". Это выражение, которое в прошлом использовалось для указания на душевный разлад, хорошо описывает состояние человека нашего времени, – человека, ищущего смысл жизни где угодно, но только не в самом себе. Современный человек эксцентричен в полном смысле слова, ибо живет, так сказать, вне своего внутреннего центра.