Психософический трактат

3.4223 Моя схема меня может рассматриваться как совокупность акций между структурными элементами [целыми] целокупности, т. е. как система (если мы рассматриваем мою схему меня не как неограниченное множество целых, которых нет, но как акции, организующие целокупность в единство).

3.423 Отношения между структурными элементами моей схемы меня, образующие систему, также – вещи [целые].

3.4231 Однако, системности не мешает то, что целых [вещей] неограниченное множество, ибо системность не предполагает «лимита», она может предполагать лишь замкнутость.

3.4232 Фактор замкнутости системы в самой себе – это свидетельство нецелостности.

3.4233 Системы, замкнутые в самих себе, – закрытые системы, такова моя схема меня.

3.43 Оперируя целыми [вещами], т. е. устанавливая связи между значением и означающим, я фактически прекращаю существование вещи [значения].

3.431 Вещь [значение] существует благодаря своему отношению с другими вещами, однако, когда я устанавливаю связи [ мои связи] между вещами [целыми], вещь теряет свое значение.

3.4311 Когда я в отношении (а меня [вещь] нет), существует только отношение между мой и вещью, в отношении с которой я нахожусь.

3.4312 Однако, если я воспринимаю вещь, полагая, что это не я, следовательно: я воспринимаю себя [значение] как противопоставленность этой вещи [значению].

3.4313 Следовательно, поскольку я [вещь] существую лишь в отношении, я нахожусь в неком отношении с самим собой [моя схема меня], а вещь [значение], которую я [моя схема мира] проявляю, находится в отношениях фигуры и фона с другими вещами.

Когда же между этими двумя отношениями мною устанавливается связь [ моя связь], то речь уже не может идти о существовании, но лишь о наличии.

3.432 В моей схеме мира вещи, явленные мне Миром [имена] и проявленные мною [значения], – располагаются, ибо существуют; тогда как означенные – они [означающие] не существуют, но наличествуют.

3.4321 Поскольку понятно, что означение вещи условно, то ясно также и то, что «означенная вещь» – суть абстракция, которая, разумеется, не существует, но наличествует, или иначе: имеет место.

Можно сказать, что место, отведенное мною для значения вещи [означаемого] актом означения, лишает ее [вещь] ее значения (благодаря которому она существует) и вынуждает ее [вещь] наличествовать в контексте означающих.

3.4322 В моей схеме мира (равно как и в моей схеме меня) вещи [значения] существуют, тогда как «означенные вещи», точнее говоря, означающие (не как вещи, но именно как означающие, т. е. слова (или другие знаки, их заменяющие)) образуют некую картину, которая, как кажется, отображает положение дел в моей схеме мира (и моей схеме меня соответственно).

Однако, поскольку связь и отношение не одно и то же, а означающие не существуют, но наличествуют, то очевидно, что эта картина (как лингвистический «аналог» моей схемы мира) относительно самостоятельна и как таковая к моей схеме мира (и моей схеме меня соответственно) касательства не имеет (т. е. сочетается с ней лишь посредством связей, мною же установленных).

3.4323 Иначе: означающие [слова (или другие знаки, их заменяющие)] не существуют, но наличествуют, и не в моей схеме мира (хотя как вещи, слова, разумеется, располагаются именно в ней), а в моей лингвистической картине мира, которая сочетается с моей схемой мира (равно как и с моей схемой меня) не комплементарно [контакты], а условно [условности], посредством связей, установленных мною же и к моей схеме мира касательства не имеющих.

3.433 Устанавливая связи между означаемыми и означающими, я формулирую мою лингвистическую картину мира.

3.4331 Моя лингвистическая картина мира – суть компиляция означающих [слов (или других знаков, их заменяющих)], возможная благодаря связям, устанавливаемым мною (в соответствии с условностями) между означаемыми и означающими.

Таким образом, моя лингвистическая картина мира – суть моя лингвистическая картина мира, поскольку образована моими связями между означающими и означаемыми, а также моими компиляциями между означающими.

3.4332 И если значения [содержательное] неконвертируемы, то означающие тем более, поскольку они [означающие] – суть абстракция, ибо создают предметы [реестр свернутых функций] (которые – не вещи [не отношения]), которые отвечают моим прагматическим целям, т. е. моим потребностям [значениям моей схемы меня].

То же самое можно сказать и о компиляции означающих, поскольку любая компиляция означающих – это моя компиляция, при том что компилируются мои означающие [условности].

3.4333 Таким образом, означающие [слова (или другие знаки, их заменяющие)], уничтожая существование, с одной стороны, не обеспечивают возможности коммуникации, а с другой стороны, они [означающие] не решают вопроса несодержательности (в данном случае содержательность значения подменяется специфической предметной содержательностью, которая определяется прагматическими целями).