Психотерапевт для демона (СИ)

— Это полный провал, — сделала вывод герцогиня и снова приложилась к фляжке.

— Я надеюсь о брачной метке вы никому не расскажете, — застёгивает на моём запястье браслет верховный.

— Я дала вам клятву, Повелитель, я её не нарушу, — серьёзно произносит герцогиня. — Вряд ли вы мне скажете, но я бы хотела знать с кем имею дело? Кто она такая? И чего мне опасаться?

— Она ключ, — отвечает верховный, продолжая прижимать меня к себе. — Её жизнь в опасности. А если вы будете рядом, то и ваша жизнь будет в опасности.

— Ключ? Что это значит? — отрываю я голову от груди верховного и пытаюсь заглянуть в его наглые тёмные демонские глаза. Мой вопрос игнорируют.

— Кто об этом ещё знает? Убийцы в коридоре пришли не из-за её уникальности, они просто собирались устранить фаворитку, да и заказчика мы с вами оба знаем. И ещё я думаю, что вряд ли бы её стали убивать за её талант. Она полезна живая, а не мёртвая, — а герцогиня трезва, как стёклышко. Если бы не видела своими глазами, как они только что наперегонки с верховным глушили местный самогон без закуски, никогда бы не поверила.

— Могу только подозревать, что о ней могут уже знать. Правда прославилась она со своим уникальным шкафом только в нашем мире, но опять же это только предположения. И я тоже не сразу понял, кто она на самом деле, — меня упорно игнорируют. Внутри горит желание укусить верховного, но любопытство всё-таки преобладает над русалкой, стою смирненько и слушаю. Меня заботливо прижимаю к себе: он действительно пытается меня защитить.

Но почему таким странным образом? Засунул в отбор, позволил псевдо-княжне пометить меня.

— Я поняла вас, Повелитель. Я буду её защищать и помогу победить в отборе, — помрачнев произнесла герцогиня. — Может всё-таки стоит рассказать вашему отцу и матери о том, кто она.

— Они не смогут помочь, если понадобиться я им всё расскажу, — продолжают они диалог, совершенно игнорируя меня. Меня словно рядом с ними нет, ну не наглость ли?

— А мне расскажете? — встреваю я в разговор.

— Хочешь бусики? — переключается на меня верховный. Он меня за дурочку держит?

— Хочу, — отвечаю я. — А ещё хочу знать, что со мной не так, и почему ты меня назвал ключом?

— Я расскажу тебе всё в конце отбора, болька моя зелёненькая, — улыбается мне мягко верховный и запустив руку в мои волосы, прижимает мою голову к груди в районе сердца, и целует в макушку. Слушаю его спокойное сердцебиение, озадаченная его внезапной нежностью. Русалка и Язва внутри меня хлопнули в ладоши и стукнули друг друга кулачками.

— Ничего не бойся, я не дам тебя в обиду, — произносит тихо демон, продолжая прижимать к себе.

— Скажем, что неудачно попытались перекрасить волосы, — задумчиво произносит герцогиня. — Надо только убедить её не шалить. И розовый с зелёным смотрит кошмарно.

Улыбаюсь тепло герцогине, всё ещё прижатая к верховному.

— Будет подозрительно, если цвет платьев поменяем, — отвечает Дэмьян. — Я оставлю её на ваше попечение на пару часов, а потом присоединюсь. Сделайте так, чтобы её никто не видел, — и уже обращаясь ко мне (говорит мне, как к неразумному дитю), — Катенька, слушайся леди Неру и веди себя хорошо, пока я ищу твои жемчужинки.

— Ты в себе, демон? — поднимаю я на него свой говорящий взор. — Я — русалка, я не дура.

Демон шумно вздохнул, явно собирая остатки своей нервной системы в кучку.

— Тебе завтра будет стыдно, — мстительно произносит он. — Я уверен.

И исчезает прямо из объятий. Остаюсь в нелепой позе, обнимая воздух. Хмурюсь, негодяй бросил меня. Поворачиваюсь к своей дуэнье.

— Вы мне тоже не расскажете почему я — ключ? — спрашиваю я у герцогини.

— Нет, прости, тебе лучше не знать, — честно отвечает мне герцогиня. — Пойдёмте, я перенесу вас в вашу комнату через портал. Вы пообедаете, и мы немного с вами попоём. Пообещайте, что будете меня слушаться и не будете зачаровывать меня своим пением, и я подарю вам красивую диадему.

Диадему?

— С жемчужинками? — впадаю я в детский восторг.

— С жемчужинами, — ласково отвечает мне дуэнья. — Как он мог забыть, что если сердце разбито, то разум русалки побеждает человеческий. Неужели не увидел, как твоё сердце обливается кровью.

Наклоняю голову на бок, не понимаю о чём говорит герцогиня, меня ничего не беспокоит. Совершенно ничего, сердце бьётся спокойно, душа не рвётся от воспоминаний. Как приятно ощущать себя цельной, не сломанной. В груди больше ничего не раздирает грудную клетку, ломая рёбра изнутри. Это состоянии лёгкости такое потрясающее, опьяняющее, дарящее абсолютную свободу. Возвращать себе ту боль, что испытывала не один год, я не согласна. Я могу в этой эйфории творить всё что угодно, меня не беспокоит даже совесть. Мне нравится русалочья жизнь, осталось найти подходящий водоём и можно заманивать туда невинных демонов.

— Тебе будет очень больно… потом, — произносит герцогиня, — мне очень жаль, девочка.

— Мне не будет больно, я не хочу, — возражаю я. — Демон красив. Он спасёт меня.

— Тогда спой для него, — голос у герцогини мягкий, обволакивающий.