Психотерапия нового решения. Теория и практика

Преимущество семейной терапии состоит в том, что новые решения принимаются родителями и детьми вместе. Наши помощники Рут МакКлендон и Ле Кадис7 лечат семью, обратившуюся к ним по поводу «агрессивного поведения» их 10-летнего сына. На шестой встрече отец восстанавливает сцену своего детства, в которой осознает, как сильно он был запуган безразличным и, может быть, даже психотическим поведением домашних. В этой сцене он подтверждает свое право быть живым. Вернувшись в настоящее, он говорит: «У меня есть право быть живым в нашей семье». Затем: «Я живу в моей семье, и никто не отберет у меня это право». Он поворачивается к своему сыну: «Я люблю тебя. Ты тоже имеешь право быть живым в нашей семье, и я охраняю твое право. С этого момента ты ни на кого в нашей семье не будешь нападать. И никто не будет нападать на тебя. Все в нашей семье будут в безопасности». На следующей встрече мальчик объявил: «Я люблю свою семью и никому больше не буду причинять боль». В ближайшие выходные он в гараже организовал распродажу… своего игрушечного оружия.

Клиент

В терапии новых решений клиент — это ведущий актер в пьесе с победным концом. То, что в нашей книге многие записи заканчиваются облегченным смехом клиента или его радостным «Здорово!» — не совпадение и не подтасовка. Так должны заканчиваться сцены новых решений, поскольку новое решение принимается свободным Ребенком.

Терапевт является и режиссером и сценаристом некоторых сюжетных ходов и, по необходимости, переводчиком. Участники иногда исполняют роль «других» в спектакле, иногда становятся помощниками терапевта, но всегда являются заинтересованными и подбадривающими зрителями. Сцена и другие — это фон для изменения и роста главного исполнителя, клиента. Если пьеса имеет счастливый конец, клиент — победитель. Мы не хотим ставить трагедии -мы заинтересованы в позитивных концовках. Следовательно, мы бы ни за что не поощряли Ли разыгрывать вновь и вновь сцены, где он играет роль жертвы с хорошенькими девушками или матерями, кормящими его литовским дерьмом. Пэт, девочка из кондитерской, пришла к нам на семинар с готовностью воссоздать бесконечное число трагедий. Если бы эти трагедии нас интересовали, она смогла бы поведать нам всю 5000-летнюю историю мучений еврейского народа, начиная с Моисея.

Мы планируем счастливый конец, еще даже не слыша саму сцену. Мы знаем, в каком направлении хочет измениться клиент, и в общих чертах знаем, что он должен для этого сделать. Так, очевидно, что Ли должен стать по-Детски дерзким, если он действительно хочет вырваться из тупика, создаваемого Родительским запрещением говорить «Нет» и Детским желанием сказать «Нет».

Клиент может начать сцену в любом эго-состоянии, хотя, вероятно, он будет ощущать в себе приспособившегося Ребенка, так как именно это эго-состояние ответственно за изначальные решения. Приспособившийся Ребенок — жертва, часто крайне занудная жертва. Сравните высказывание Ли «Я имею склонность к боязливости и желанию нравиться» и его взрывное «БУДУ КРИЧАТЬ, КОГДА ЗАХОЧУ, И Я ПОЙДУ НА ПЛЯЖ!». Зою было так просто не заметить, когда она застенчиво стояла в дверях, надеясь, что кто-нибудь пригласит ее войти. Когда человек сначала испытывает свое приспособительное поведение, его новое решение становится особенно мощным. Зоя теперь физически, мышцами знает разницу между робким стоянием у стеночки и громким дудением в рожок. Это мышечное знание ей крепко пригодится, когда снова возникнет соблазн играть старую роль серенькой мышки.

Когда клиент осознал свою приспособительную роль (а иногда и раньше), мы отслеживаем каждое движение, жест, тон и слово, служащие клиенту для поддержания роли жертвы. Мы подчеркиваем смех висельника, «желания» и «надежды», склоненные головы, тонкий, девчачий голосок у взрослой женщины, поступки, подтверждающие навязанные характеристики. Особым вниманием пользуется у нас любое упоминание о том, что кто-то или что-то может заставить клиента чувствовать.

Затем мы смотрим, как клиент может стать победителем, главным исполнителем в данной сцене. Может быть, это станет возможным, если клиент обнаружит в других какие-то новые черты или увидит что-то новое во всей ситуации. Но главное — он должен найти что-то новое, новую скрытую силу в самом себе. Когда Эдит работала над избавлением от блока, ее можно было счесть трудным клиентом, поскольку после победы над блоком она вновь сдалась на его милость.

Эдит: (Смеется.) Да-а. Ты мне не нужен. Я собираюсь вытолкать тебя взашей.

Боб: Что случилось? Эдит: Он испарился, не успела я накинуться на него.