Психотерапия нового решения

Джек Кауфман7 расширяет данное определение, делая акцент на том, что игра представляет собой повторяющийся образец поведения. Человек играет в одну и ту же игру много раз. Кауфман предлагает терапевту не противостоять играм, пока не накопятся доказательства, что человек играл в нее три раза. Конечно, это правило должно быть нарушено, если расплата в игре несет в себе реальную угрозу игрокам. Первый раз может быть случайностью, второй раз — совпадением, но третий уже свидетельствует о существовании игры.

Мэри учит, что каждый человек получает свою расплату и что эта расплата является повторением важных неоконченных в прошлом дел. Гарри, Джордж и Джем играют в абсолютно идентичную игру: они всегда опаздывают на званые ужины, и их всегда ругают за это. Гарри грустит и говорит себе: «У других все получается лучше, чем у меня» и «Я все делаю не так». Джордж злится и говорит себе: «Ну и друзья, так критиковать меня» и «Лучше бы я провел этот вечер один». Джем беспокоится и говорит себе: «Они, наверное, подумали, что я совсем плохая» и «Я вечно все путаю…интересно, что же я наделаю в следующий раз?»

Опоздание или объяснение опоздания — это прямой стимул. Секретное сообщение — «Критикуйте меня». Другие критикуют. Расплатой является то, что каждый игрок чувствует и думает о себе и других. Все это происходит за пределами Взрослого осознания. Это значит, что все трое игроков не знают, что цель их опоздания — получить в ответ критику и чувствовать то, что они в результате почувствовали. Они не знают, что воссоздают в настоящем сцены, на самом деле являющиеся повторением незаконченных сцен в прошлом. Гарри играл в эту игру с отцом, Джем — с матерью, а Джордж повторяет игру, в которую играл его отец со своей женой, матерью Джорджа.

Стивен Карпман8 изобрел для объяснения игр драматический треугольник. Он предлагает рассматривать игру как пьесу с тремя ролями: преследователь, спасатель и жертва. «Действие» разворачивается, когда игроки меняются ролями.

Формула Берна из его книги «Люди, которые играют в игры» гласит: подначка плюс уловка приводят к ответу, переключению, удивлению и расплате. Берн не указывает, что игра проходит за пределами Взрослого осознания, он также уверен, что не все игры включают негативную расплату. Он определяет «подначку» как наживку, используемую игроком, чтобы «подцепить» другого. «Уловка» — это психологическая трещинка в человеке, который позволяет себя «зацепить». Он «на крючке», когда отвечает на «подначку». «Переключение» — это переход из одного эго-состояния в другое или, более вероятно, из одной роли в драматическом треугольнике в другую. «Удивление» описано Берном как чувство, аналогичное тому, что можно было увидеть на лицах хитрецов в старом телевизионном шоу «Невыполнимое задание», когда они были уверены, что выиграли, и вдруг осознавали, что на самом деле они на грани проигрыша.

Хотя правила игр, описываемые многими ТА-терапевтами, требуют участия как минимум двух игроков, строго говоря, это необязательно. Например, игра «Потерянные Ключи». Игрок мчится к машине, как будто стая волков наседает ему на пятки, и внезапно… паника! Ключи в машине, дверь закрыта. «Ты, придурок, — говорит он себе, — У тебя все всегда наперекосяк!» Он злится, он растерян, он продолжает обзывать себя с позиции Родителя. В игре никто, кроме него, не участвует, хотя в прошлом, конечно, он играл в «Идиота» с родителями или кем-то еще. Это пример игры с одной ролью — одиночной игры.

Некоторые игры опасны (игры третьей степени) и заканчиваются травмой, тюремным заключением или смертью. Если возникает подозрение, что ведется подобная игра, мы не позволяем довести ее до конца. Например, на семинаре терапевт/клиент рассуждает о радостях открытых сексуальных контактов или говорит, что рассказывает своим клиентам об их с женой свободном брачном союзе. Мы немедленно спрашиваем, вступает ли он в сексуальные отношения с клиентами. Мы убеждены, что для клиентов это вредно, но вместо того, чтобы сразу обрушиться на него с этическими и моральными обвинениями, предпочитаем сначала втянуть его Ребенка в осознание ведущейся игры. Мы просим его вообразить, что будет, если кто-нибудь однажды пожалуется на него в Контрольный медицинский совет или подаст на него в суд за злоупотребление врачебным положением. Если он утверждает, что не вступает в сексуальные контакты с клиентами, но клиенты знают, что у него более одного сексуального партнера, мы просим его представить, что он находится в суде и пытается защититься от обвинений мстительной клиентки, которая лжет, чтобы выиграть дело о злоупотреблении врачебным положением. Осознание расплаты помогает этому терапевту/клиенту понять истинную природу своей игры. Теперь он более склонен прекратить ее, нежели в том случае, если бы мы решили сначала оспорить его моральную, этическую позицию, что могло вызвать лишь «обоснованный» гнев его Ребенка.