Психоз

Он был очень красивым парнем, слишком красимым… Эти длинные вьющиеся волосы, стройное тело и такие лукавые глаза… Он совершенно не был похож на своего отца. В нем не было никакого обаяния — только красота, никакой грации — только тренированное, мускулистое тело. И тем не менее она вынуждена быть с ним ласковой и нежной. Этого хотел его отец, а ослушаться его Мария не могла.

Зачарованно глядя на совершенное тело женщины, Ренато опустился на колени у края ванны. Развязывая ему галстук, Мария обрызгала его брюки.

— О, Ренато, — засмеялась она, — ты сделал пи-пи?

Она откинулась на спину в воду, и новая волна залила розовый пол. Ренато отпрянул назад и рывком встал на ноги. Сегодня он первый раз надел этот костюм и боялся даже сесть, чтобы не помять безукоризненные складки на брюках.

— Сука!

Он швырнул букет роз ей в лицо. Она вскрикнула от неожиданности и тут же рассмеялась, глядя, как по поверхности воды поплыли розовые лепестки.

— Ренато, ты испортил такие восхитительные розы!

— Плевал я на эти цветы!

Он стоял в проеме двери в угрожающей позе: широко расставив ноги и сжимая кулаки. Мария начала собирать лепестки, но затем решила, что, плавая на поверхности, они делают ванну красивой. Она посмотрела на Ренато. Он прерывисто дышал, злился и явно не знал, как вести себя дальше. Она должна была сказать ему что-то ласковое, ободряющее, чтобы укрепить его самолюбие.

— Не злись на меня, пожалуйста. Я сожалею о своем плохом поведении.

— Ты когда-нибудь выберешься из этой лохани? — неожиданно улыбнувшись, спросил он.

Мария вздохнула. Она видела, что он буквально заставляет себя оставаться с ней любезным.

Вероятно, отец настроил его в той же тональности, как и ее. Она покачала головой.

Ренато нашел сухое место и присел на корточках. У него были длинные ноги с острыми коленями, что придавало ему угловатый вид.

— В таком случае как ты занимаешься любовью? — спросил Ренато более уверенным голосом.

Он понял, что эта женщина боится его, боится его гнева и того, что он может с ней сделать.

— Ну… делаю это в ванне, — ответила она. — Ты не находишь, что это приятно? Разве ты никогда не трахался в ванне?

Она явно поддразнивала его.

— Давай, Ренато, раздевайся. Снимай свою красивую одежду, — сказала она и отодвинулась в сторону, как бы освобождая ему место в просторной ванне.

Ренато разделся в спальне, аккуратно сложив одежду, Он не торопился. Теперь пусть она подождет его.

Он вошел в ванную комнату и замер на краю мини-бассейна.

Тело этого парня не возбуждало Марию. Он был высоким, щуплым и своими худосочными руками и ногами напоминал цыпленка. Да, он ей не нравился, но свою работу она должна делать.

— Ну иди же, — сказала она, видя его нерешительность.

Ренато сел на край ванны, не решаясь погрузиться в воду. Он целовал ее влажными торопливыми поцелуями. «Энергичности и сексапильности в нем не больше, чем у мелко моросящего дождя», — подумала Мария. Но она его стерпит. Она была достаточно умна, чтобы вовремя отключиться и не думать о том, что делает это по принуждению. Этому ее научил Джейсон: отдавая тело, сохранять душу. Он говорил, что тело — наименьшая часть ее самой. Она может сделать его разменной монетой, но всегда должна оберегать душу.

Мария встретила его на грязной улочке в Неаполе. Он говорил на безукоризненном итальянском, с чуть заметным английским акцентом.

— Берегите свою душу, единственное, что действительно имеет ценность в этом мире, — повторял он.

Он подарил Марии перстень, который сам надел на палец. Сколько же лет прошло с тех пор? Ей было пятнадцать, когда он встретил ее на улице поблизости от Порта-Капуано. Сейчас ей уже тридцать.

— Сними это, — сказал Ренато.

— Что, дорогой?

— Цепочку и крест, — нетерпеливым тоном приказал он.

Мария с удовлетворением отметила, что наконец-то он погрузился в воду.

— Ты все еще боишься этих забубенных разговоров монархов? — Она прыснула со смеху. — Ты не можешь прикасаться к женщинам, которые носят украшения? Я права, да?

Он влепил ей сильную пощечину, оглушившую ее. Чтобы не уйти с головой под воду, ей пришлось уцепиться за край ванны. Придя в себя, она решила, что хватит притворяться терпимой к выходкам молодого балбеса.

— Ренато, — тихо заговорила она, стараясь не выдать своего настроения, — ты очень молод, и поэтому я прощаю тебя. И еще, я делаю это из уважения к твоему отцу. Мне не хотелось бы оскорблять сына Джовани Чиолино, Но хочу сказать тебе, что другие, более влиятельные ЛЮДИ, чем ты, которые плохо обращались со мной, жестко за это поплатились. Ты слишком молод и слишком глуп, чтобы знать, кто я такая и какой властью обладаю в Риме. Я постараюсь забыть об этом инциденте. А сейчас убирайся!

Ренато сильно ударил ее по лицу, и у нее из носа потекла кровь. Затем он схватил ее за волосы и стал бить головой о стенку ванны. На какое-то мгновение Мария потеряла сознание и ушла под воду.

— Сука! Ты смеешь мне угрожать?