Псмит в Сити

Майк ехал через Парк к вокзалу Виктория, ощущая себя опустошенным и маленьким.

Он решил подыскать жилье в Далидже, так как ничего не зная о Лондоне, полагал, будто комнаты повсюду в радиусе четырех миль были крайне дороги, но главным образом потому, что в Далидже был колледж, а жить вблизи колледжа казалось утешительным. Возможно, иногда в субботу днем ему удастся поиграть в пятерки, думал он, а летом так и в крикет.

Шагая наугад по асфальтовому тротуару, который вел от далиджской станции в направлении колледжа, он очутился на Акация-роуд.

Было что-то в Акация-роуд, наводившее на мысль о меблированных комнатах. Даже маленький ребенок с первого взгляда заметил бы, что она просто щетинится сдаваемыми в наем гостиными, они же спальни.

Майк постучал в первую же дверь, на которой висела карточка.

Вероятно, в мире не существует более тягостного процесса, чем съемка меблированных комнат. Те, кто сдают их, словно бы не получают от этого никакого удовольствия. Как Пу-Ба в «Микадо» они это делают, но это им глубоко противно.

На стук Майка дверь открыла особа женского пола. Внешностью она смахивала на «даму» из пантомимы, более склонную к сдержанной меланхолии мистера Уилки Барда, нежели к веселой беззаботности мистера Джорджа Роби. Свой голос она заимствовала у граммофона. Самое последнее ее занятие было, видимо, сопряжено с большим количеством хозяйственного мыла. Собственно говоря — между читателями и нами секретов нет! — она стирала мужскую рубашку. Полезное занятие и благородное, однако не слишком облагораживающее внешний вид.

Она обтерла пару дымящихся паром рук о передник и уставилась на Майка глазами, которые выглядели бы на редкость невыразительными даже у вареной рыбины.

— Чего надо? — спросила она.

Майк почувствовал, что деваться ему некуда. Он не обладал непринужденностью, необходимой, чтобы грациозно попятиться и исчезнуть, а потому сказал, что да, ему нужна комната. Спальня, она же гостиная.

— В дых дите, — сказала пантомимная дама.

И Майк истолковал это как приглашение подняться наверх.

Процессия двинулась вверх по темной лестнице и оказалась перед дверью. Пантомимная дама ее отворила и прошаркала внутрь. Майк остановился на пороге и заглянул туда.

Комната была отталкивающе мерзкой. Одной из тех безликих комнат, из которых слагаются меблирашки. Майку, привыкшему к уюту своей спальни дома и к бодрящей простоте школьного дортуара, она показалась унылейшим местом из всех, где ему довелось побывать. Своего рода Саргассовым морем среди спален.

Он молча оглядывался, потом сказал:

— Да.

А что еще можно было добавить?

— Очень миленькая комната, — сказала пантомимная дама.

Что было черной ложью. Комната не была миленькой. Она никогда-никогда не была миленькой. И представлялось маловероятным, что она когда-либо станет миленькой комнатой. Зато она выглядела дешевой.

И вот это было прекрасно. Ни у кого не достало бы духа запросить много за такую комнату. Совестливая квартирная хозяйка могла бы даже платить жильцам небольшую сумму, компенсируя им необходимость спать здесь.

— Так как? — осведомился Майк.

Дешевизна играла значительную роль. Насколько он понял, платить в банке ему для начала будут четыре фунта, десять шиллингов в месяц, да еще отец выдает ему пять фунтов в месяц. На сто четырнадцать фунтов в год по-царски никак не разгуляешься. Пантомимная дама слегка оживилась. Предварив свои дальнейшие высказывания повторением заверения, что комната очень миленькая, она добавила, что может сдать ее за семь шиллингов шесть пенсов в неделю — «ему», давая понять, что персидский шах или мистер Карнеги, попросись они переночевать здесь, тщетно вздыхали бы о столь выгодных условиях, включающих и освещение. За уголь — приплата «шесть пенсов совок». Обслуга включалась в оплату.

Сформулировав эти условия, она финтом профессионального футболиста загнала комок пыли под кровать и вновь погрузилась в прежнее мрачное молчание.

Майк сказал, что, пожалуй, это ему подходит. Пантомимная дама не изъявила ни малейшего удовольствия.

— Об еде? — сказала она. — Вам завтрак понадобится. Бэкон, яйцо там и всякое такое, верно?

Майк сказал, что пожалуй.

— За приплату, — сообщила она. — И обед? Котлета там или миленький бифштекс?

Майк склонился перед этим оригинальным полетом фантазии. Котлета там или миленький бифштекс казались именно тем, чего он мог пожелать.

— За приплату, — сообщила пантомимная дама в манере Уилки Барда, доведенной до совершенства.