ПСС. Том 05. Произведения, 1856-1859 гг.

7 Іюня. Я веллъ собрать стариковъ. Староста же сдлалъ весьма неудачный выборъ. Власъ, болзненный развратный старикъ. Морозъ, добродушный плутъ, который отвчалъ мн, что онъ глухъ. Владиміръ,[241] добрый, но тупой мужикъ, Резунъ, Осипъ и Данило. Староста имъ прочелъ еще прежде меня, я прочелъ снова. Резунъ говорилъ, что понимаетъ, когда же я приступилъ съ вопросами: хотятъ или нтъ? сказали, что лучше по старому, что мы готовы, — однимъ словомъ, не отвчали на вопросъ. — Осипъ сказалъ, что хуже бы не было отъ того, что 3 дня; я доказывалъ нелпость его словъ. Онъ сказалъ, что онъ старъ, — съ молодыми поговорите. Потомъ сказалъ, что начальства будетъ много. — Данило — злобной плутовской брюнетъ. Ямщикъ. Косится на другихъ, когда говоритъ. Говорилъ, что они глупы, не понимаютъ. — Лучше служить постарому, и что они не доживутъ воли. Наконецъ, когда я нападалъ на ихъ недовріе и скрытность, Рзунъ, которому между прочимъ, нужно отъ меня лошадь, сказалъ, что онъ скажетъ все: надятся свободы, а я ихъ свяжу подпиской. Я прочелъ послдній пунктъ, опять толковалъ, просилъ объ одномъ, чтобы со мной совтовались. Стали сговорчивй и общались подумать. Воскресенье веллъ созвать общую сходку. — На этой сходк Рзунъ снова, какъ будто общая согласиться, просилъ прибавить земель, и вс подтверждали.

Черн[овое] письмо Гр. Блудову. —

Ваше Сіятельство,

Графъ Дмитрій Николаевичъ!

Узжая изъ Петербурга я, кажется, имлъ честь сообщать Вамъ цль моей поздки въ деревню. Я хотлъ[242] разршить для себя въ частности вопросъ объ освобожденіи крестьянъ, занимавшій меня вообще. Передъ отъздомъ моимъ я даже подавалъ докладную записку Т[оварищу] М[инистра] В[нутреннихъ] Д[лъ], въ которой излагалъ т основанія, не совсмъ подходящія къ законамъ о вольныхъ хлб[опашцахъ] и обяз[анныхъ] крест[ьянахъ], на которыхъ я намренъ былъ сдлать это. Г-нъ Министръ передалъ мн словесно черезъ своего товарища, что онъ одабриваетъ мой планъ, разсмотритъ и постарается утвердить подробный проэктъ, который я общалъ прислать изъ деревни. — Пріхавъ въ деревню, я предложилъ крестьянамъ итти вмсто барщины на оброкъ вдвое меньшій, чмъ оброкъ въ сосднихъ деревняхъ. Сходка отвчала, что оброкъ великъ и они не въ состояніи будутъ уплатить его. Я предлагалъ заработки — несогласіе. Я предложилъ имъ выйти въ обязанные крестьяне работой по 3 дня въ недлю, съ прибавками земли, съ тмъ, чтобы, по истеченіи[243] 24 лтъ, срока выкупа имнья изъ залога, они получили вольную съ полной собственностью на землю. Къ удивленію моему они отказались и еще, какъ бы подтрунивая, спрашивали, не отдамъ ли я имъ еще всю и свою землю. — Я не отчаявался и продолжалъ почти мсяцъ каждый день бесдовать на сходкахъ и отдльно. Наконецъ я узналъ причину отказа, прежде для меня непостижимаго. Крестьяне, по своей всегдашней привычк къ лжи, обману и лицемрію, внушенной многолтнимъ попечительнымъ управленіемъ помщиковъ, говоря, что они за мной счастливы, въ моихъ словахъ и предложеніяхъ видли одно желаніе обмануть, обокрасть ихъ. Именно: они твердо убждены, что въ коронацію вс крпостные получатъ свободу, и смутно воображаютъ, что съ землей, можетъ быть, даже и со всей — помщичьей; въ моемъ предложеніи они видятъ желаніе связать ихъ подпиской, которая будетъ действительна даже и на время свободы.