ПСС. Том 07. Произведения, 1856-1869 гг.

Неужели вы думаете, что за ваши 20 рублей въ мѣсяцъ я обязанъ похоронить себя?… Кажется, вы сами можете сознавать....

.

Нѣтъ, дружокъ… Эта пѣсня ужъ кончилась. Взялись вы учить моего сына? —

.

Вы не думаете ли напугать меня?… только (робѣя) кулачное право… не современно.

.

«Современно!» Это слыхали. А кто возьмется за дѣло и безъ причины не исполнитъ его, да еще притомъ мальчика собьетъ съ толку и увезетъ изъ родительскаго дома, какъ того человѣка звать, государь мой? Не знаете? Обманщикъ…

.

Вы дерзки и я васъ выучу,[360] я никому не позволю…

.

Что-о? (Наступаетъ.) Вонъ! съ глазъ долой.[361] Коли бы вы были постарше, а то вы мнѣ жалки, государь мой…

.

Конечно, это все что можно ожидать отъ невѣждъ и зуботыковыхъ. (Отступаетъ.)

(наступаетъ еще рѣшительнѣе.)

Вонъ!

(торопливо захватывая узелокъ уходитъ и кричитъ въ дверяхъ).

Презрѣнный ретроградъ!

Тѣ же безъ .

(не обращая болѣе вниманіе на Твердынскаго).

Ну-съ, теперь, соколикъ! (Подходя къ Петрушѣ.) Сашка! (Входитъ лакей.) Розги взялъ?

.

Въ козлахъ-съ.

.

Индивидуальность… ин.... ди.....

(лакею).

Поди сюда. Возьми ты этаго молодца, вылей ему на голову ведро воды, слышишь? И посади въ коляску…

.

Деспотизмъ..... игъ!… родительской власти… индиви....

(перевертываетъ Петрушу и даетъ подзатыльникъ).

Ну, разговаривать! Маршъ! Сашка, сведи ты его къ колодцу, облей водой и держи его въ коляскѣ.

.

Это.... зачѣмъ же? Я самъ…

.

Ну!......

.

Чтожъ, пожалуйте, Петръ Иванычъ… (Лакей и Петруша уходятъ).

Тѣ же безъ .

(къ Катеринѣ Матвѣевнѣ).

Ну, стриженная иманципація, позвольте у васъ спросить: что̀ у вашего дяди, распутный домъ, что-ли? А?

.

Иванъ Михайлычъ! Я раздѣляю ваши убѣжденія…

.

Нѣтъ, матушка, слова-то эти оставь! Былъ дуракъ, да больше не буду. Что, я изъ своей прихоти твоей Лопуховкой управлялъ? Что, я обокралъ тебя, что ли? Что, мнѣ платили за твое содержаніе? Ты съ своей деревни 100 рублей въ годъ получала, а ты мнѣ… да что, говорить скверно! —

.

Вы совершенно правы, Иванъ Михайловичъ, поступокъ мой неконсеквентенъ.

.

Что мы съ Марьей Васильевной видѣли отъ тебя, кромѣ презрѣнія? И увѣнчано все — чѣмъ? Побѣгомъ и этимъ письмомъ. (Вынимаетъ письмо.) Я вамъ не родня, не дядя. Извольте ѣхать, куда вамъ угодно, съ этимъ щелкоперомъ.

.

Да, голубчикъ, да, вы высказываете истину. Да, голубчикъ, я сознаю свое заблужденіе. Я прошу забвенія. Я несчастная женщина, голубчикъ.

.

Довольно меня обманывали, матушка… (Глядитъ на Венеровскаго.) Довольно!.....

.

Что вы на меня смотрите? Я вамъ не скрою, Иванъ Михайловичъ, что вы мнѣ наскучили своимъ крикомъ. Поѣзжайте домой, — право, покойнѣе будетъ. Дѣтей больше здѣсь нѣтъ и пугать некого.

.

Поѣду, государь мой, когда выскажу все.

.

А что вамъ это сказать нужно, нельзя ли узнать? Я послушаю, хотя знаю все, что вы скажете, и знаю, что ничего ни новаго, ни остроумнаго....

.

Многое мнѣ вамъ сказать нужно, да не стану говорить при вашей женѣ, сударь, и при моей дочери. Вы считаете честнымъ возстановлять дочь противъ отца, а я стараго вѣка, да знаю, что коли жена отца не уважаетъ, такъ ей грошъ цѣна, а коли мужа не уважаетъ, — еще того хуже.

(къ Катеринѣ Матвѣевнѣ).

Этотъ господинъ, кажется, хочетъ учить меня честности; это довольно комично. —

.

Онъ правъ, онъ совершенно правъ, не говорите со мной…. (Отварачивается.)

(пожимаетъ плечами).

Староста, велите давать лошадей. — А вы, Иванъ Михайловичъ, для меня забавны, только забавны.

(кричитъ).

Я вамъ сказалъ довольно, оставимте это.[362] Поѣзжайте съ Богомъ. Я тебѣ привезъ Дуняшу, Люба, возьми ее. Грустно намъ было, очень грустно.... ну, да Богъ съ тобой. У тебя будутъ дѣти, тогда ты поймешь. (Обнимаетъ ее, она плачетъ.)

.

Комедія разыгрывается недурно, но и наскучить можетъ. Поѣдемте, Любинька! Пойдемте, посидимъ въ той комнатѣ. А вы одни комедію поиграйте. —

.

Я не хочу, папа! <Я не поѣду съ нимъ....> Побудь со мной. (Къ Венеровскому.) Оставьте меня.

<.

Ты съ ума сошла! Анатолій Дмитріевичъ, любезный другъ, вы меня извините, ежели я погорячился. Мы останемся....>

(беретъ Любу за руку).

Люба, пойдемте, родитель можетъ одинъ поломаться, и съ Катериной Матвѣевной.

.

Папаша, что̀ я сдѣлала! Я боюсь его, я ненавижу его. (Люба прячетъ лицо на грудь отцу.)

.

Ты съ ума сошла! Что ты говоришь, Люба! Это нельзя!

(выступаетъ впередъ торжественно, откидывая волоса).

Теперь я все скажу, что я думаю. Слушайте меня, Иванъ Михайловичъ, слушайте меня, Венеровскій. Любовь должна оставить этаго человѣка. Этотъ человѣкъ — дрянный и низкой индивидуумъ. —