Читаем ПСС том 15 полностью

Раскол есть разрыв всякой организационной связи, переводящий борьбу взглядов с почвы воздействия из-внутри организации на почву воздействия извне организации, с почвы исправления и убеждения товарищей на почву истребления их организации, на почву возбуждения рабочей (и вообще народной) массы против отколовшейся организации.

То, что недопустимо между членами единой партии, то допустимо и обязательно между частями расколовшейся партии. Нельзя писать про товарищей по партии таким языком, который систематически сеет в рабочих массах ненависть, отвращение, презрение и т. п. к несогласномыслящим. Молено и должнописать именно таким языком про отколовшуюся организацию.

Почему должно? Потому что раскол обязывает вырыватьмассы из-под руководства отколовшихся. Мне говорят: вы вносили смуту в ряды пролетариата. Я отвечаю: я умышленно и рассчитанно вносил смуту в ряды той части петербургского пролетариата, которая шла за отколовшимися накануне выборов меньше-




298 В. И. ЛЕНИН

виками, и я всегда будупоступать таким образом при расколе.

Своими резкими оскорбительными нападками на меньшевиков накануне выборов в СПБ. я действительно заставил дрогнуть ряды верящего им и идущего за нимипролетариата. Это была моя цель. Это был мой долг, как члена с.-петербургской с.-д. организации, проводящей кампанию левого блока. Ибо после расколадля проведения этой кампании надо былоразбить ряды меков, ведших пролетариат за кадетами, надо биловнести смятение в их ряды, надо было возбудить в массе ненависть, отвращение, презрение к этим людям, которые пересталибыть членами единой партии, которые стали политическими врагами, ставящими нашей с.-д. организации подножку в ее выборной кампании. По отношению к такимполитическим врагам я вел тогда — ив случае повторения или развития раскола буду вести всегда— борьбу истребительную.

Если бы после устроенного меньшевиками раскола в СПБ. мы не внесли смуты в ряды руководимого меньшевикамипролетариата, то мы не могли бы провести нашей выборной кампании левого блока. И я жалею только о том, что, находясь вне Питера, я недостаточнопомог этому делу вырываниямасс из-под влияния отколовшихся меньшевиков, ибо при более усердном и успешном выполнении этой задачи левый блок одержал бы в СПБ. победу. Это доказано цифровыми данными о результатах выборов.

Коренная логическая (и не только логическая, конечно) ошибка обвинения состоит именно в том, что коварно обходят вопрос о расколе, замалчивают факт раскола, пытаются предъявить требования, законные с точки зрения единства партии, к условиям, когда нетединства, нетодной партии и притом еще — я буду доказывать это впоследствии — нет по вине самого обвиняющего ЦК, устраивавшего и прикрывавшего раскол!

Если бы кто-нибудь стал применять мерку допустимой внутри партии борьбы к борьбе на почве раскола,




ДОКЛАД V СЪЕЗДУ РСДРП 299

к борьбе, извне направляемой против партии или (при местном расколе) против данной партийной организации, то такого человека пришлось бы счесть либо детски наивным, либо лицемером. С точки зрения организационной, раскол означает разрыв всякойорганизационной связи, т. е. переход от борьбы, убеждающей товарищей внутри организации, к борьбе, разрушающейвраждебную организацию, уничтожающей ее влияние на массы пролетариата. С точки зрения психики совершенно ясно, что разрыв всякой организационной связи между товарищами ужеозначает крайнюю степеньвзаимного озлобления и вражды, перешедшей в ненависть.

А в петербургском расколе было еще два особых обстоятельства, удесятерявших остроту и беспощадность борьбы.

Первое обстоятельство — роль Центрального Комитета партии. «По уставу», он должен был объединять, и всякий местный раскол должен вести не к борьбе на почве раскола, а к жалобе в ЦК или, говоря шире, к обращению в ЦК за содействием по восстановлению единства. На деле,ЦК в СПБ. был накануне выборов инициатором и участником раскола. Именно это обстоятельство, подробно и документально развитое в мотивировке к решению конференции предъявить встречное обвинение, и заставляет нас признать петербургский раскол нечестнымрасколом. Я буду особо говорить об этом впоследствии и настаивать на постановке судом вопросов, вытекающих из юридической природы этого обвинения, предъявляемого обвиняемым против обвинителя.

Второе обстоятельство: выборная кампания в Петербурге во время раскола. Раскол при отсутствии немедленного открытого и массового политического выступления или вообще политического действия партии может еще иногда не означать необходимости немедленнойбеспощадно-истребительной войны. Но раз есть такое массовое выступление, как, например, выборы, раз требуется во что бы то ни стало немедленно вмешаться в выборы и провести их так или иначе, — тогда раскол




300 В. И. ЛЕНИН

Перейти на страницу:

Похожие книги

СССР Версия 2.0
СССР Версия 2.0

Максим Калашников — писатель-футуролог, политический деятель и культовый автор последних десятилетий. Начинают гибнуть «государство всеобщего благоденствия» Запада, испаряется гуманность западного мира, глобализация несет раскол и разложение даже в богатые страны. Снова мир одолевают захватнические войны и ожесточенный передел мира, нарастание эксплуатации и расцвет нового рабства. Но именно в этом историческом шторме открывается неожиданный шанс: для русских — создать государство и общество нового типа — СССР 2.0. Новое Советское государство уже не будет таким, как прежде, — в нем появятся все те стороны, о которых до сих пор вспоминают с ностальгическим вздохом, но теперь с новым опытом появляется возможность учесть прежние ошибки и создать общество настоящего благосостояния и счастья, общество равных возможностей и сильное безопасное государство.

Максим Калашников

Политика / Образование и наука
1937. Главный миф XX века
1937. Главный миф XX века

«Страшный 1937 год», «Большой террор», «ужасы ГУЛАГа», «сто миллионов погибших», «преступление века»…Этот демонизированный образ «проклятой сталинской эпохи» усиленно навязывается общественному сознанию вот уже более полувека. Этот черный миф отравляет умы и сердца. Эта тема до сих пор раскалывает российское общество – на тех, кто безоговорочно осуждает «сталинские репрессии», и тех, кто ищет им если не оправдание, то объяснение.Данная книга – попытка разобраться в проблеме Большого террора объективно и беспристрастно, не прибегая к ритуальным проклятиям, избегая идеологических штампов, не впадая в истерику, опираясь не на эмоции, слухи и домыслы, а на документы и факты.Ранее книга выходила под названием «Сталинские репрессии». Великая ложь XX века»

Дмитрий Юрьевич Лысков

Политика / Образование и наука