ПСС том 24

Из «средних» цифр видно, что плата учительнице (в Санкт-Петербургском округе) 433 руб. в год, учителю — 376. Но большинство учителей находится в деревнях. Здесь «средняя» плата 347 руб. учительнице и 367 руб. учителю. (Заметим, что вообще число учительниц раза в два больше числа учителей.)

НИТТТЕТА НАРОДНЫХ УЧИТЕЛЕЙ 197

Большинство учащих СПБ. округа находится внеПетербургской губернии. Размер жалованья учительницам составляет: в Олонецкой губ. — 375 руб., в Новгородской губ. — 358 руб., в Вологодской губ. — 320 руб., в Архангельской губ. — 319 руб., в Псковской губ. — 312 руб.

Ясно даже из этих, прикрашивающих действительность, цифр, что большинствоучительниц получает голодную плату. При теперешней дороговизне жизни — 26— 30 рублейв месяц учительницам, из которых (опять-таки в среднем) 11,5 проц. замужних и 4,4 проц. вдов, — это заработок, безусловно, нищенский, осуждающий учащих на голод и бедствия.

Из «поразрядных» данных мы видим, что в церковноприходских одноклассных школах было 2180 учительниц (в СПБ. учебном округе, где все число учительниц — 7693). Перед нами, следовательно, «разряд» с весьма внушительным числом учащих. Сколько же получают учительницы этого разряда?

В среднем 302 рубля в городе и 301 рубль в деревне.

Российское государство тратит сотни миллионов на содержание чиновничества, полицию, военные расходы и т. д., а учителей в народных школах оно осуждает на голодание. Буржуазия «сочувствует» народному образованию, — но под условием, чтобы учащие жили хуже прислуги в барских и богатых домах...

«За Правду» № 51, Печатается по тексту

4 декабря 1913 г. газеты «За Правду»

198

УПОРСТВО В ЗАЩИТЕ ПЛОХОГО ДЕЛА

Господа ликвидаторы упорствуют в защите октябристского параграфа, который «попал» в их законопроект о свободах. Это — параграф 5-ый, крючкотворски ограничивающий свободу коалиций упоминанием, что действия рабочих ненаказуемы, «поскольку они вообще не составляют уголовно-наказуемого деяния».

Реакционность этого параграфа очевидна. Ясно, что действительныес.-д., если бы им пришлось говорить об этом крючкотворстве, сказали бы обратное, т. е. они сказали бы либо, что в связи со стачкой, по мотивам помощи угнетенным товарищам совершенные деяния ненаказуемы, либо, по меньшей мере, что их наказуемость должна быть ослаблена.

Ясно, что ликвидаторы должны будут вычеркнуть из своего проекта этот реакционный параграф: рабочие принудят к этому ликвидаторов.

И вот, вместо прямого признания ошибки, ликвидаторы (руководимые Бурениным-Гаммой) вертятся, виляют, мелко лгут. Г-н Горский уверяет в «Новой Ликвидаторской Газете» ⁸³, будто на заграничных совещаниях (года 3—4 тому назад) ⁸⁴«при ближайшем участии Н. Ленина» принимались подобные статьи в законопроекте о стачках.

Все это сплошная неправда.

В заграничных совещаниях работа делилась так, что подкомиссии вырабатывали проекты, а общая

УПОРСТВО В ЗАТТЩТЕ ПЛОХОГО ДЕЛА 199

комиссия обсуждала некоторые основные вопросы. В подкомиссии о стачках Ленин вовсе не участвовал (он был в подкомиссии о 8-часовом рабочем дне). А в общей комиссии Ленин говорил противвсякого пункта о допущении или признании уголовной наказуемости!!

Г-н Горский проект какого-нибудь г. Ф. Д. (бывшего члена подкомиссии о стачках!) хочет свалить на Ленина. Это вам не удастся, господа.

Г-н Буренин-Гамма в защиту плохого дела употребил еще один плохой довод.

«Свою классовую борьбу, — писал он, — они (с.-д.) должны вести в известных рамках во имя уважения не к «буржуазной законности», а к морально-правовому сознанию широких народных масс».

Вот довод, достойный мещанина!

В известных рамках, господин ликвидатор, мы ведем свою классовую борьбу по соображениям целесообразности,не допуская того, что может (при известных условиях) дезорганизовать наши ряды, или облегчить натиск на нас со стороны неприятеля в такое время, когда это выгодно лишь другой стороне и т. д. Не понимая этих, действительных, причин, ликвидатор лезет в оппортунистическое болото. Что такое широкие народные массы? Это — неразвитые пролетарии и мелкие буржуа, полные предрассудков мещанских, националистических, реакционных, клерикальных и проч. и проч.

Как же мы можем «уважать»«морально-правовое сознание», например, антисемитизма, который, как небезызвестно, очень часто даже в сознании «широких народных масс» хотя бы Вены (города покультурнее многих русских городов) оказывался преобладающей чертой?

«Морально-правовое сознание» широких мещанскихмасс осудит, допустим, удар, нанесенный штрейкбрехеру в пылу защиты стачки из-за прибавки к голодной плате. Мы не будем проповедоватьнасилия в подобных случаях, ибо это нецелесообразнос точки зрения нашейборьбы. Но «уважать» такое сознание мещан мы

200 В. И. ЛЕНИН