ПСС. Том 29. Произведения, 1891-1894 гг.

«Начал писать статью о голоде, но не кончил и боюсь испортить»,¹³³ – сообщает Толстой жене 27 сентября. Как свидетельствуют рукописи и письма этого времени, работа над статьей шла с трудом. «…Начал писать статью о голоде. Я ездил в некоторые уезды. Не знаю, что выйдет. Когда что-либо выйдет, тогда напишу вам»,¹³⁴ – сообщал Толстой 6 октября В. Г. Черткову. О том же писал он 8 октября П. Г. Хохлову: «Я затеял писать статью о голоде; но до сих пор ничего не выходит».¹³⁵ В других письмах Толстой говорит, почему медленно идет работа над статьей. «…Затеял писать статью о голоде и об отношении к этому общества, да никак не совладаю с ней. Слишком многое хочется сказать и не могу свести всего к одному центру».¹³⁶ «Пишу теперь о голоде. Но выходит совсем не о голоде, а о нашем грехе разделения с братьями. И статья разрастается, очень занимает меня и становится нецензурною».¹³⁷ «Я ездил с Тан[ей] и М[ашей] порознь в самые голодные места нашей губ[ернии] и хотел написать о том, что по этому случаю пришло мне в голову. Вы верно догадываетесь, – пишет Толстой П. И. Бирюкову, – что наш грех разъединения с братьями – касты интелигентов: и чем дальше пишу, тем более кажется нужным то, что пишу, и тем менее цензурно».¹³⁸

Над статьей Толстой работал до середины октября и 15 октября, как об этом записывает в своем дневнике С. А. Толстая, отослал ее Н. Я. Гроту для опубликования в журнале «Вопросы философии и психологии».

Предполагалось, что статья будет напечатана в ноябрьской книжке журнала, и 20 октября Н. Я. Грот привез Толстому корректуру. Весь следующий день Толстой работал над корректурой и передал, исправив ее, Н. Я. Гроту. Но после отъезда Н. Я. Грота он наметил в статье ряд изъятий и дополнений, о которых сообщил Гроту в письмах 22 и 23 октября.

Хотя Толстой и продолжал работать над статьей, он не был уверен, что цензура ее пропустит. «Я написал статью о голоде, кот[орую] отдал в Вопросы филос[офии] и психологии. Боюсь, что не пропустят»,¹³⁹ – писал он 23 октября И. В. Великанову.

26 октября, почти совершенно уверившись в том, что статью «О голоде» цензура не пропустит, Толстой сообщает жене о своем намерении написать новую статью на эту тему, а первую переделать так, чтобы получилось «добрее», и в связи с этим замечает, что чрезвычайно трудно одновременно «быть правдивым и добрым».¹⁴⁰

24 октября ноябрьская книжка «Вопросов философии и психологии» была арестована и статья Толстого отправлена в Главное управление по делам печати – «в Петерб[ург], в цензуру, и, вероятно, запретят»,¹⁴¹ – как писал Толстой жене 29 октября.

Толстой не был доволен статьей «О голоде» – «поспешной и потому нехорошей»,¹⁴² кроме того, ему казалось теперь, что «надо б[ыло] глубже взять вопрос».¹⁴³

Поэтому время рассмотрения статьи в цензуре Толстой решил использовать для ее доработки. «Пришлите, пожалуйста, и поскорее корректуры»,¹⁴⁴ – просит он Н. Я. Грота 27 октября, а 5 ноября уже возвращает корректуры, исправив их и настоятельно прося внести поправки, если статья будет печататься.¹⁴⁵ Одновременно Толстой просит жену просмотреть в корректурах новые поправки.¹⁴⁶

4 ноября уехавший в Петербург Н. Я. Грот уведомил С. А. Толстую телеграммой, что статья «О голоде» пропущена цензурой с небольшими сокращениями и смягчениями. Сообщая 9 ноября В. Г. Черткову о работе над статьей «О средствах помощи голодающим», Толстой упоминает, что статья «О голоде» «кажется выйдет».

Однако в середине ноября Толстой, не получая сведений о своей статье, начал тревожиться. 17 ноября он писал Н. Я. Гроту: «Что ваша книга и наши статьи? Как вы живете? Боюсь, что замучились и раздражились с хлопотами в цензуре».¹⁴⁷ 23 ноября, рассказывая И. Б. Файнерману о своей деятельности в голодных губерниях, Толстой писал: «Я начал с того, что написал статью по случаю голода, в к[оторой] высказывал главную мысль ту, что всё произошло от нашего греха отделения себя от братьев и порабощения их и что спасенье и поправка делу одна: покаяние, т. е. изменение жизни, разрушение стены между нами и народом, возвращение ему похищенного и сближение, слияние с ним невольное вследствие отречения от преимуществ насилия. С статьей этой, к[оторую] я отдал в «Вопросы психологии», Грот возился месяц и теперь возится. Ее и смягчали, и пропускали, и не пропускали, кончилось тем, что ее до сих пор нет».¹⁴⁸

Между тем Н. Я. Грот сообщил 17 ноября С. А. Толстой, что Главное управление по делам печати разослало редакторам всех газет приказ, запрещающий публиковать статьи Толстого.¹⁴⁹ Узнав, что «статья… окончательно запрещена»,¹⁵⁰ Толстой уведомил об этом 25 ноября В. Г. Черткова, а жене одновременно писал: «Статью мою, Гротовскую, пожалуйста, возьми в последней редакции без смягчений, но с теми прибавками, кот[орые] я просил Грота внести, и вели переписать, и пошли в Петербург Ганзену и Диллону, и в Париж Гальперину. Пускай там напечатают; оттуда перейдет и сюда, газеты перепечатают».¹⁵¹