ПСС. Том 35. Произведения, 1902-1904

Правда, что там, где особенно развита фабричная промышленность, как в Англии, Бельгии, некоторых штатах Америки, жизнь рабочих людей до такой степени извратилась, что возвращение их на землю представляется очень трудным. Но трудность такого возвращения рабочих к земледельческой жизни никак не исключает возможности осуществления такого перехода. Для того же, чтобы он совершился, нужно прежде всего, чтобы рабочие люди понимали, что этот переход необходим для их блага, и изыскивали средства его осуществления, а не принимали, как теперь учит их социалистическое учение, своего фабричного рабства за вечное, неизменное свое состояние, которое может быть облегчено, но никак не уничтожено.

Так что и рабочим, оставившим уже землю и живущим фабричным трудом, нужны не союзы, товарищества, стачки, ребяческие прогулки с флагами 1-го мая и т. п., а только одно: изыскание средств освобождения от фабричного рабства и поселения на земле, главным препятствием которому служит захват земли не работающими на ней собственниками. Этого они должны просить, требовать от своих правительств. И, требуя этого, они будут требовать не чего-нибудь чужого, не принадлежащего им, но возвращения самого несомненного и неотъемлемого своего права, присущего каждому животному — жить на земле и кормиться с нее, не испрашивая на это разрешения у других людей. Из-за этого должны бороться в парламентах депутаты рабочих, это должна проповедывать пресса, стоящая на стороне рабочих, к этому должны готовиться сами фабричные рабочие.

Так это для рабочих, оставивших землю. Для рабочих же, каково большинство русских рабочих, которые еще 98% живут на земле, вопрос только в том, как им, не покидая земли и не поддаваясь соблазнам фабричной жизни, которые манят их, улучшать свое положение.

Для этого же нужно одно: предоставление рабочим той земли, которая захвачена теперь крупными землевладельцами.

Поговорите в России с первым встречным крестьянином, рабочим в городе, о том, почему ему нехорошо живется, и все ответят только одно: земли нет, не к чему рук приложить. И тут-то у нас в России, где стоит неумолкаемый стон всего народа о недостатке земли, люди, думающие служить народу, проповедуют ему не средства возвращения отнятой земли, а приемы борьбы на фабриках с капиталистами.

«Но неужели всем людям надо жить по деревням и заниматься земледелием?» скажут люди, до такой степени привыкшие к неестественной жизни теперешних людей, что им представляется это чем-то странным и невозможным. Но отчего же всем людям не жить по деревням и не заниматься земледелием? Если же найдутся такие люди с такими странными вкусами, что предпочтут деревенской жизни фабричное рабство, ничто в этом не помешает им. Дело только в том, чтобы каждый человек имел возможность жить по-человечески. Когда мы говорим, что желательно, чтобы каждый человек мог иметь семью, мы не говорим, что каждый должен жениться и иметь детей, а только то, что дурно такое устройство общества, при котором человек не имеет этой возможности.

VI

Еще во времена крепостного права крестьяне говорили своим господам: «мы ваши, а земля наша», т. е. они признавали, что как ни незаконно и жестоко владение одним человеком другим, право владения землею не работающим на ней человеком еще более незаконно и жестоко. Правда, в последнее время начинают некоторые из русских крестьян, подражая помещикам, покупать землю, торговать ею, считая владение ею законным, не боясь уже того, что ее отнимут у них. Но поступают так только немногие, легкомысленные и ослепленные корыстью люди. Большинство же, все настоящие русские земледельцы твердо верят в то, что земля не может и не должна быть собственностью не работающих на ней, и что если земля теперь и отнята от работающих не работающими, то придет время, и она отнимется от тех, кто теперь ею владеет, и станет, как она и должна быть, общим достоянием. И в том, что это так будет и будет очень скоро, русские крестьяне совершенно правы. Пришло время, когда несправедливость, неразумность и жестокость владения землею не работающими на ней стали так же очевидны, как 50 лет тому назад были очевидны несправедливость, неразумность и жестокость владения крепостными. Оттого ли, что уничтожились другие способы угнетения, или оттого, что люди стали просвещеннее, все уже теперь (как владеющие землею, так и лишенные ее) ясно видят то, чего не видели прежде, что если у крестьянина, всю жизнь работавшего и работающего, нет достаточно хлеба, потому что не на чем посеять его, нет молока детям и старым, потому что нет пастбища, нет своего прута леса, чтобы починить гнилую избу и протопить ее, а рядом с ним не работающий помещик, живя в своей огромной усадьбе, кормит щенят молоком, строит беседки и конюшни с зеркальными