ПСС. Том 48. Дневники и записные книжки, 1858-1880

22 Сентября. Москва. Я в Москве. О Тургеневе справедливо. Я уже хотел и почему-то не написал ему письма, в к[отором] хотел просить прощения. — Дела очень много впереди. Я держусь за него. Л[иза] Б[ерс] искушает меня; но это не будет. — Один расчет недостаточен, а чувства нет.

23 Сент. Написал письмо Тургеневу. Был у Рачинского. Застал сборище молодых профессоров. — «Мы, умные, тоже, мол, можем просто веселиться». Чичерин гордится, чему я очень рад. Перечел письмо ему. — Лучше, что не послал. Пикулин будет смотреть нынче. Не ужинаю и почти здоров. — Чахотка есть, но я к ней привыкаю. — Скучаю, что слишком ограничен мой кружок. Нет ли там ее — там, где меня нет. —

[8?] Октября. Ясная Поляна. Вчера получил письмо от Тургенева, в кот[ором] он обвиняет меня в том, что я рассказываю, что он трус, и распространяю копии с письма моего. Написал ему, что это вздор, и послал сверх того письмо: Вы называете мой поступок бесчестным, вы прежде хотели мне дать в рожу, а я считаю себя виноватым, прошу извинения и от вызова отказываюсь. — У меня два студента, школа идет хуже. Я начинаю разочаровываться в журнале. —

28 Октября. Дела по школам и посредничеству идут хорошо, по журналу не начинались. Писать хочется. Вчера открыл 3-ю школу, к[оторая] не пойдет. Написал Чичерину о студентах.

5 Nоября. Были в церкви с певчими. Учителя⁷⁹ плохи. А[лексей] И[ванович] глуп. А[лександр] П[авлович] нравственно нездоров. Ив[ан] Иль[ич] надежнее всех. С старостой поссорился, дневник ясенский хорошо начал писать. Помешали гимназисты.

Плебейское негодование Чернова на Ауербаха. — У учителей какие-то противные тайны. Ежели это бабы, то хорошо. — Эксперименты Келера — интересны и хороши. Он мил и полезный малый. Мне хорошо и пишется. Не знаю, что будет завтра. Общее ли это хорошее настроение по времени, или только правильность переработки желчи. —

6 Nоября. С утра писал дневник, порядочно. Матерьяла бездна. В школе занимался, анализ — ощупыванье.

П[етр] В[асильевич] пьянствовал. Гимнаст[ика]. Прочел Перевлевского — не то. После обеда напрасно пел. Вечером писанье не шло. Работается еще — что дальше будет.

[1862]

Мая 20. На пароходе. Как будто опять возрождаюсь к жизни и к сознанию ее. —

Вспоминаю с Москвы. — Мысль о нелепости прогресса преследует. С умным и глупым, с стариком и ребенком беседую об одном. — Написал в этом духе статью в 6-й № Я[сной] П[олян]ы. Попов не акуратен. — Ребята отличные. В[аська] прелесть. Ч[ернов] плоше. У Берсов свободнее — меня немного отпустили на волю. — Дороговизна возмутительна. Поехал в 3-м кл[ассе] тихого поезда. Народа нет. В Твери история с билетами — извинения. На пароходе на палубе народ. Старик — «Ей, человек» уж это прошло. —

Дюслитов на старом базаре на сенной слободе.

23 Августа. [Москва.] В Москве. Не ел два дня, мучался зубами, ночевал у Берсов. Ребенок! Похоже! А путаница большая. О, коли бы выбраться на ясное и честное кресло! — Надо писать 2 статьи: о Марк[ове] и о К[омитете] Г[рамотности] и Р. Подал письмо Государю. Любовался маневрами. Отлично — драгун запутался, а царь скачет. Я боюсь себя, что ежели и это — желанье любви, а не любовь. Я стараюсь глядеть только на ее слабые стороны и все-таки оно. Ребенок! Похоже.

24 Августа. Встал здоров с особенно светлой головой, писалось хорошо, но содержанье бедно. Потом так грустно, как давно не было. Нет у меня друзей, нет! Я один. Были друзья, когда я служил мамону, и нет, когда служу правде. Пошел к тетиньке. Старушки живут и тоже не просто, а кипит сложная со всеми тонкостями жизнь. У Крыжановского, старался показать, что он не забывается в величии. А кабы он знал, как я его величие считаю ему в упрек. Орлов, вот простая дура! В театре не мог высидеть балета, а царь каждый день. К Каткову. Кислый Бабст. Тоже судят всё о благе России. Жена Каткова — они за нее стыдятся, а она умнее их всех, она мать. — О С[оне] меньше думаю, но когда думаю, то хорошо.

25 Августа. Дома тоска. Писал статью. Пошел ходить и ездить. Краснокуцкие (скверные мысли). Плещеев (бедная натура). Погодин — славная старость и жизнь. Чудная ночь. —

26 Августа. Пошел к Берсам пешком, покойно, уютно. Девичий хохот. С[оня] нехороша, вульгарна была, но занимает. Дала прочесть повесть. Что за энергия правды и простоты. Ее мучает неясность. Всё я читал без замиранья, без признака ревности или зависти, но «необычайно непривлекательной наружности» и «переменчивость суждений» задело славно. Я успокоился. Всё это не про меня. Труд и только удовлетворение потребности.

27 Авг. Смущена нехорошо, но крепко сидит⁸⁰ где-то. У Мертваго. Оттого и здоровы, что ограничены в мысли. Студенты вечером. Отличный 6-ой №. Статья Маркову складывается глубокая.