ПСС. Том 61. Письма, 1863-1872 гг.

1865 г. Июня 25. Я. П.

Любовь Александровна!

Вы ужаснетесь тому, что я должен написать вам, после того письма, но мы все и еще больше бедная Таня, прошли через тяжелые минуты. Таня отказала Сереже и нынче послала ему это письмо с отказом. — Как это всё сделалось — трудно, долго и почти невозможно рассказать в письме. Как вы и предвидели — препятствия в Туле оказались так сильны — он впал в такую болезненную нерешительность после своего второго свидания с Марьей Михайловной. Он так запутался — невольно под влиянием страха, чтоб Марья Михайловна не наложила на себя руки, чем она угрожала ему, что, успокоивая ее, он уверял ее, что не женится. Тане же говорил, что он бросит М[арью] М[ихайловну], но всё просил подождать и подождать еще. Вчера он обещал приехать из Тулы, чтобы больше не возвращаться туда, но вместо того, чтобы приехать, он прислал письмо, в котором говорит всё то же, что говорил два года, т. е. что надо подождать, что ему невозможно так вдруг бросить семейство и т. д. —

Как мучалась Таня эти два дня, напрасно ожидая его, и как измучалась, прочтя это письмо, вы понимаете без моих описаний. Она и прежде была на волоске от того, чтобы отказать ему, видя все его внутренние борьбы, мучения и главное недостаток любви, но, получив это письмо, она ответила ему, что освобождает его от его слова. Мы же, ни я, ни Соня, ни слова не писали и не велели сказать ему и завтра едем в Никольское.

Всё это очень грустно и тяжело для всех нас; но я оправдываю и одобряю в высшей степени поступок Тани. Ежели она любит его, то поступком этим она спасает его от внутренних мучений и возвращает его себе сильнее, чем всяким другим образом действий. — Его поступок не имеет имени — так он гадок. Он сам говорит это в своем письме. Он тоже говорит, что ежели бы я не был его брат, то мне было бы гораздо легче и проще действовать. И это правда. Но несмотря на всё это, мне он так же жалок, коли еще не больше, чем Таня. Я без ужаса не могу себе представить его будущую жизнь с опротивевшей цыганкой и с таким упреком на совести и с мыслью, что он так легко мог бы быть счастлив.

Что из этого всего выйдет? Бог знает, но ужасно, ужасно тяжело. Иногда я себя спрашиваю: не виноват ли я? и в чем? Скажите мне откровенно вашу мысль и требуйте от меня всего, что вы найдете справедливым, чтобы загладить свою вину, ежели она есть. — Таня плачет и на себя не похожа. В Никольское она согласна ехать. Ей думается, что он приедет туда, и там всё решится. Всё может быть. — Прощайте. — Пусть припишут еще Соня и Таня.

Датируется на том же основании, что и письмо № 117.

* 120. C. H. Толстому.

1865 г. Июня 27. Чернь.

Письмо Тани¹ тебе объяснит всё. Она вдруг взяла это решенье три дня тому назад и твердо держится его. Родителям письмо ею написано и послано.² Нечего делать комментарии на это письмо. Ты поймешь сам. Одно только, что это решенье искренно и твердо и взято совершенно неожиданно и без чьего-нибудь влияния. Я пишу из Черни, где мы все проездом в Никольское. Я сам буду у вас³ нынче на ночь или завтра утром. — Я был 3-го дня у Мар[ьи] Михайл[овны].⁴ Решенье Тани, кот[орое] я ей сообщил, успокоило ее, и девочка⁵ здорова.

Пишу тебе из Черни. Мы все едем в Никольское. Я намерен был один ехать к тебе — к Машеньке, и отвезти это письмо.

Датируется на основании слов: «Пишу тебе из Черни». См. прим. к письму № 117.

¹ Письмо неизвестно.

² Письмо Т. А. Берс от 25 июня 1865 г. См. прим. 1 к письму № 118.

³ В Покровском, имении М. Н. Толстой, куда уехал С. Н. Толстой.

⁴ М. М. Шишкина.

⁵ Вера Сергеевна Толстая, родившаяся 3 мая 1865 г.

121. А. Е. и Л. А. Берсам.

1865 г. Июня 30. Никольское-Вяземское.

Пишу вам из Никольского, где мы живем 3-й день. Не могу без замирания сердца думать о вас, не зная вашего взгляда на это дело — всё, что вы думаете и говорите. Дело вполне кончено. И как ни тяжело Тане и всем нам, я в глубине души не могу не чувствовать тайной радости, что меньшее несчастье спасло нас от большего. — Я, приехавши в Никольское, тотчас же поехал в Покровское, чтобы видеться с братом. Я виделся с ним, я думаю, последний раз. Он теперь уехал в Тулу. Наше же намеренье состоит в том, чтобы пробыть здесь месяца полтора в новых для Тани местах, в близости ей приятных людей — Дьяковых,¹ Машеньки с детьми. Теперь самое для вас интересное — о ней. —