Читаем ПСС. Том 66. Письма, 1891 (июль-декабрь) — 1893 полностью

Смит (С. Emery Smith) — посол Соединенных Штатов Америки, в письмах на английском языке от 10/22 и 11/23 марта 1892 г. из Петербурга просил принять своих двух соотечественников Рудольфа Бланкенбурга (R. Blankenburg) и Вильяма Грунди (W. Grundy), приехавших в Россию со специальным поручением в связи с голодом. Смит уведомлял также, что посылает с ними чек на 7000 рублей, собранных в Америке в пользу голодающих в России. Просил Толстого прислать четыре отдельных извещения о получении денег на имя следующих организаций, собравших деньги: Cleveland (Ohio) Relief fund (Кливелендский фонд помощи — в Огайо), Mennonite Relief fund (Меннонитский фонд помощи), New York Chamber of commerce (Нью-Йоркский коммерческий банк) и State Departament (Департамент Штатов).


1 О посещении Толстого в Москве Бланкенбургом и Грунди сведений нет.

* 227. Френсису Гаррисону (Francis J. Garrison).

1892 г. Апреля 1. Москва.


I thank heartily the contributors and yourself for the brotherly helf to our famine-stricken peasantry.


Сердечно благодарю жертвователей и вас самих за братскую помощь нашим голодающим крестьянам.


Отрывок письма, печатается по копии рукой Френсиса Гаррисона в тексте его письма к Толстому из Бостона от 5 мая нов. ст. 1892 г. Дата «13 апреля», упомянутая в письме Гаррисона, — нового стиля.

Френсис Гаррисон (Francis J. Garrison) — американец, сын Вильяма-Ллойда Гаррисона. См. т. 63, стр. 345. В 1892 г., живя в Бостоне, был казначеем «Society of American Friends of Russian Freedom» («Общество американских друзей русской свободы»), собирал пожертвования в пользу голодающих, направляя их Толстому, и находился в деловой переписке с Толстым и его дочерями. Свои отчеты Гаррисон публиковал в газетах.

* 228. Жоржу Дюма (Georges Dumas).

1892 г. Апреля 1. Москва.


Monsieur,

Il у a assez longtemps que j’ai mis de coté votre lettre pour y répondre quand j’en aurai le loisir, mais jusqu’à présent je n’en ai véritablement pas eu le temps.

Je crois que vous avez parfaitement raison de supposer que le changement dont je parle dans la «Confession» ne se fit pas subitement, mais que les mêmes idées plus clairement exprimées dans mes derniers écrits se trouvaient en germe dans les premiers. Le changement ne me parut subit que parceque j’en eus subitement conscience. Il me parait aussi que votre idée d’envisager le livre «La vie» comme le point de repaire est parfaitement juste. Je voudrais bien vous aider dans votre travail, malheureusement ne puis le faire, n’en ayant pas le temps et ne sachant pas comment il faudrait m’y prendre.

Veuillez agréer, Monsieur...

Милостивый государь,

Уже довольно давно я отложил в сторону ваше письмо, чтобы на него ответить на досуге, но до сих пор у меня поистине не было времени.

Я думаю, что вы совершенно правы, предполагая, что перемена, о которой я говорю в «Исповеди», произошла не сразу, но что те же идеи, которые яснее выражены в моих последних произведениях, находятся в зародыше в более ранних. Эта перемена показалась мне неожиданной потому, что я неожиданно ее осознал. Мне кажется также, что ваша мысль рассматривать книгу «О жизни» как поворотный пункт вполне верна. Я очень желал бы помочь вам в вашей работе, но, к сожалению, не могу этого сделать, так как не имею времени и не знаю, как за эта взяться.

Примите, Милостивый государь...


Печатается по машинописной копии из AЧ. Дата копии.

Жорж Дюма (G. Dumas, р. 1866) — в 1892 г. был доцентом по кафедре философии; позднее доктор философии, профессор философии в collège Chaptal и профессор психологии Парижского университета; автор ряда книг по психологии.

Перейти на страницу:

Все книги серии Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений в 90 томах

Похожие книги

Великий раскол
Великий раскол

Звезды горели ярко, и длинный хвост кометы стоял на синеве неба прямо, словно огненная метла, поднятая невидимою рукою. По Москве пошли зловещие слухи. Говорили, что во время собора, в трескучий морозный день, слышен был гром с небеси и земля зашаталась. И оттого стал такой мороз, какого не бывало: с колокольни Ивана Великого метлами сметали замерзших воробьев, голубей и галок; из лесу в Москву забегали волки и забирались в сени, в дома, в церковные сторожки. Все это не к добру, все это за грехи…«Великий раскол» – это роман о трагических событиях XVII столетия. Написанию книги предшествовало кропотливое изучение источников, сопоставление и проверка фактов. Даниил Мордовцев создал яркое полотно, где нет второстепенных героев. Тишайший и благочестивейший царь Алексей Михайлович, народный предводитель Стенька Разин, патриарх Никон, протопоп Аввакум, боярыня Морозова, каждый из них – часть великой русской истории.

Георгий Тихонович Северцев-Полилов , Даниил Лукич Мордовцев , Михаил Авраамович Филиппов

Историческая проза / Русская классическая проза