ПСС. Том 69. Письма, 1896

³ Андрей Гаврилович Русанов, сын Г. А. Русанова, в то время студент-медик.

⁴ Необходимое условие.

⁵ Блез Паскаль (1623—1662), французский физик, математик и религиозный мыслитель.

⁶ Эпиктет (конец I — начало II в.), римский и греческий философ-стоик.

⁷ Лаотцы, или Лao-дзе (VI в. до н. э.), китайский мыслитель, основатель религии таосизма. См. т. 54, прим. 465.

⁸ «Изложение веры», впоследствии получившее название «Христианское учение».

⁹ Антонина Алексеевна, жена Г. А. Русанова.

* 7. А. М. Чернову.

1896 г. Января 16. Москва.

Милостивый государь,

Александр Макарович,

Очень благодарю вас за присылку вашей прекрасной книги. Очень желал бы, чтобы она получила наибольшее распространение среди людей, чем-нибудь причастных поддержанию этого, варварского обычая, введенного в закон.

С совершенным уважением и искренней симпатией остаюсь готовый к услугам

Лев Толстой.

16 января 1895.

Печатается по листу 34 копировальной книги. В дате Толстого ошибочно поставленный год: «1895» исправляем на 1896 на основании письма- адресата, вызвавшего ответ Толстого.

Александр Макарович Чернов — был земским начальником Гжатского уезда Смоленской губ., впоследствии председатель Рузской уездной земской управы Московской губ. Познакомившись со статьей Толстого «Стыдно», напечатанной в «Биржевых ведомостях» 1895, № 355 от 28 декабря, он послал ему свою книжку и письмо от 6 января 1896 г., в котором писал: «Прочитав открытый и веский протест Ваш против сечения, я почел себя счастливым иметь в лице вашем авторитетного единомышленника и позволяю себе.... ознакомить Вас с трудом моим.... В оправдание себя как автора я должен добавить, что цензура обессмыслила заглавие, упразднив из него слово «розга» (было: «Волостная юстиция без розги»).

¹ А. М. Чернов, «Из волостной юстиции. Набросок соображений», Гжатск, 1895.

* 8. А. Ф. Кони.

1896 г. Января 18. Москва.

Дорогой Анатолий Федорович,

Письмо это вам передаст жена моск[овского] проф[ессора] Милюкова,¹ которого выслали из Москвы и в чем-то подозревают и держат под подозрением. Ему предстоит профессура за границей, и он боится как бы ему не воспретили возвращение в Россию. Впрочем, жена его вам всё расскажет. Не можете ли вы помочь ему? Всё ласкаю себя надеждой увидать вас в Москве.

Любящий вас Л. Толстой.

18 янв. 1896.

Анатолий Федорович Кони (1844—1927) — судебный и общественный деятель. В 1896 г. обер-прокурор уголовного кассационного департамента сената. См. т. 54, стр. 650.

¹ Павел Николаевич Милюков (1859—1943), историк. В конце 1895 г. был выслан из Москвы по обвинению в сношениях с Советом объединенных студенческих землячеств. С 1905 г. — лидер реакционной конституционно-демократической партии — партии «монархической буржуазии» (Ленин). Активный враг рабочего класса; с 1907 г. член Государственной думы; в 1917 г. — министр иностранных дел временного правительства, проводивший контрреволюционную политику. Белоэмигрант, умер за границей. Жена его — Анна Сергеевна, рожд. Смирнова, дочь профессора и ректора Московской духовной академии.

9. H. Н. Страхову.

1896 г. Середина января. Я. П.

Дорогой Николай Николаевич.

Благодарю вас за вашу книжку,¹ еще более благодарю вас за ваше доброе письмо. Я виноват, что не писал вам, пожалуйста, простите меня. Очень уж время идет скоро и очень уже много отношений, так что ничего не успеваешь. А жить хорошо, и .жизнь полна, и предстоящего дела в сотни лет не переделаешь, главное в себе; хоть бы сделаться вполне тем, что Стасов² считает столь постыдным — добрым.

Письмо это передадут два молодых человека: студенты Русанов³ — сын моего друга, и Щеголев,⁴ его товарищ. Оба они вполне чистые, нравственные, не пьющие, не курящие, не знающие женщин и очень способные молодые люди. Они совершенно одиноки в Петербурге, и если они хоть раз в год побывают у вас, послушают вас, узнают вас, то это им будет полезно. Если же вы их случайно — я разумею, если они встретят у вас кого, — познакомите с какой-нибудь скромной семьей, то это для них было бы очень хорошо. Рекомендовать я их смело могу во всякую хорошую семью. Вы, верно, увидите Черткова, и он вам расскажет про нас. Мы живем попрежнему: многое нехорошо, т. е. тяжело мне, но я привыкаю и живу в своей работе, к[оторая] всё больше и больше манит меня. Может быть, вы увидите приехавшего с Чертк[овым] в Петербург англичанина Kenworthy,⁵ про к[оторого] я вам говорил, и кое-что его вы читали. Он очень серьезный, религиозный человек, и я бы очень желал, чтобы вы с ним познакомились.