ПСС том 7

имений перешла целиком в другие руки, т. е. здесь пришлось бы выкупить отрезки насчет крупного дворянского землевладения. И только в 16 случаях из 99 пришлось бы выкупить у крестьян же и других владельцев, купивших землю по частям. Мы решительно отказываемся понять «неисполнимость» возвращения отрезков при такого рода условиях. Возьмем данные по той же самой Саратовской губернии. Перед нами лежат новейшие «Материалы к вопросу о нуждах сельскохозяйственной промышленности в Саратовской губ.» (Саратов, 1903 г.). Размер всех отрезков у бывших помещичьих крестьян определяется в 600 тысяч десятин или 42,7% . Если земские статистики в 1896 г. могли определить величину отрезков по извлечениям из уставных грамот и других документов, то почему бы не определить этой величины еще точнее крестьянским комитетам в каком-нибудь, скажем, 1906 г.? И если бы взять норму Вольского уезда, то оказалось бы, что около 120 тыс. дес. можно бы было вернуть крестьянам сразу и без всякого выкупа, затем около 200 тысяч дес. выкупить (за счет дворянских земель) сразу из состава имений, перешедших в другие руки полностью, и только относительно остальных земель процедура выкупа (за счет дворянского землевладения), обмена и т. п. была бы несколько сложнее, но во всяком случае не представила бы ничего «неисполнимого». Какое значение имело бы для крестьян возвращение своих 600 тыс. дес, видно, напр., из того, что вся сумма аренды частновладельческой земли в Саратовской губернии составляла в конце 90-х годов около 900 тысяч десятин. Мы не думаем, само собою разумеется, утверждать, чтобы все отрезные земли арендовывались в настоящее время, — мы хотим только наглядно показать отношение количества земли, подлежащей возвращению в собственность,

Заметим, что эти новейшие земско-статистические данные вполне подтверждают мнение вышеупомянутого товарища статистика, что сообщенные им данные об отрезках преуменьшены.По темданным отрезки составляют в Саратовской губернии всего 512 тыс. десятин (=38%). Между тем И сумма 600 тыс. десятин ниже действительной величины отрезков,ибо охватывает, во-первых, не всеобщины бывших помещичьих крестьян, а, во-вторых, только удобные земли.

230 В. И. ЛЕНИН

к земле, снимаемой теперь сплошь да рядомна кабальных и на крепостнически-кабальных условиях. Это сравнение свидетельствует весьма внушительно о том, какой чувствительный удар нанесло бы возвращение отрезков крепостнически-кабальным отношениям, какой толчок дало бы оно революционной энергии «крестьянства» и, — что всего важнее с точки зрения социал-демократа, — в каких громадных размерах ускорило бы оно идейный и политический разрыв между сельским пролетариатом и крестьянской буржуазией. Ибо ближайшим и неизбежным результатом экспроприационной работы крестьянских комитетов был бы именно этот решительный и бесповоротный разрыв, а отнюдь не объединение всего «крестьянства» на «полусоциалистических», «уравнительных» требованиях всей земли, как мерещится современным эпигонам народничества. Чем революционнее выступит «крестьянство» против помещиков, тем скорее и глубже будет этот разрыв, который выступит тогда не из статистических выкладок марксистского исследования, а из политических действий крестьянской буржуазии, из борьбы партий и классов внутри крестьянских комитетов.

И заметьте: выставляя требование вернуть отрезки, мы намеренно ограничиваем свою задачу рамками существующего строя: мы обязаныэто делать, если мы говорим о программе-minimum и если мы не хотим впасть в то беспардонное прожектерство, стоящее на границе шарлатанства, когда «на первый план» выдвигаются, с одной стороны, кооперации, с другой стороны, социализация. Мы даем ответ на вопрос, который поставлен не нами , на вопрос о реформах завтрашнего

До какой степени «не нами» поставлен вопрос об аграрной реформе на почве существующего строя, это видно, например, из следующей цитаты, которую мы заимствуем у одного из самых выдающихсятеоретиков народничества, г. В. В., и притом из статьи, относящейся к лучшей эпохе его деятельности («Отечественные Записки» ⁷⁴, 1882, № 8 и 9). «Рассматриваемые порядки, — писал тогда г. В. В. о строе нашего земледелия, — унаследованы нами от крепостного права... Крепостное право рухнуло, но пока лишь с юридической и некоторых других сторон, сельскохозяйственные же порядки остались прежние, дореформенные... Крестьяне не могли продолжать вести промысел исключительно на своем обрезанном наделе; им нужно было непременно пользоваться отошедшими угодьями... Дабы обеспечить правильный

ОТВЕТ НА КРИТИКУ НАТТТЕГО ПРОЕКТА ПРОГРАММЫ 231