То, что вы говорите о препятствиях, которые республиканское правительство ставит эмансипации школы и особенно школ свободных, [не] подчиняющихся добровольно правительственным программам, еще лишний раз убеждает меня в том, что главным препятствием для следования нашим убеждениям являются отнюдь не деспотические меры правительства, но отсутствие убеждений и веры в то, что мы исповедуем. Никто не может помешать убежденному человеку передавать другим то, что он считает истиной, но необходимо, чтобы его идеи были ясными, определенными и чтобы он в них верил. Так что главная вещь, необходимая для преобразования школы, по-моему, это наш собственный взгляд на жизнь — ясный, точный и стоящий на высоте развития нашего времени. Мало говорить детям и народу, что не надо верить, они хотят знать, во что нужно верить и в чем истина. Истина, по моему убеждению, это жизнь, согласная с евангельским учением, т. е., что цель жизни каждого человека должна быть не чем иным, как установлением царства божия на земле, которого мы можем достичь только любовью к ближним без различия сословий и национальностей. Я почти уверен, что ваш идеал совершенно тот же, хотя вы иначе его формулируете.
Считаю, что для успеха вашего начинания необходимо определить этот идеал возможно яснее. Вопрос, который вас занимает, мне очень дорог, и я буду очень рад так или иначе помочь вам в вашей работе.
Примите, милостивый государь, уверение в моем сочувствии.
Лев Толстой.
12 августа 1897.
Печатается по листам копировальной книги из AЧ.
Ответ на письмо Ж. Дегальве (J. Dégalvès) от 27 июня из Парижа, в котором Дегальве, обращаясь от Лиги свободного воспитания, писал, что так называемые свободные школы во Франции «находятся на службе у властвующих классов и ничему более в них не учат, как только смиренному подчинению или же жестокой борьбе за существование». Касаясь целей воспитания; которые ставит их общество, он говорил: «Мы хотим создать тип людей, которые не были бы ни рабами, ни хозяевами», и просил Толстого высказаться по вопросу о воспитании.
140. П. И. Бирюкову.
Милый, дорогой друг Поша,
Беспрестанно думаю о вас, и находит страх, что то стеснение — мысль о том, что вас не выпустят из того места, где вы живете, удручает вас и что вы больно чувствуете свою несвободу. Напишите, правда ли это. Мне это показалось по вашему последнему письму.1 Если это есть, то боритесь. Это несправедливо, мы все стеснены и не свободны не в том, так в другом смысле. В вашем же случае дело не в стеснении свободы, а в том, чтобы не иметь зла на тех, кто кажутся виною этого стеснения.
О духоб[орах] статью Буланже ни одна газета не хотела печатать, и потом напечатали Бирж[евые] Вед[омости], но предпослав статью Ясинского,2 кот[орый] клевещет на них. Я думаю, что это хуже, чем ничего. Постараемся не забывать и чувствовать, их страдания и потому стараться помочь им. Чем, я еще не знаю, но надеюсь, что жизнь укажет.
Я получаю почти каждый день радостные вести — то это посещение крестьян, ищущих истины, то письмо Crosby3 с письмом японца молодого, к[оторый], прожив в New York и прочтя там евангелие, пришел к убеждению, что истина в хрис[тианском] учении, что надо и можно исполнить его, и поехал в Японию с намерением устроить там settlements, в к[оторых] жить по учению Хр[иста]. Нынче получил письмо Шкарвана4 из Голландии о Вандервере и Домела5 с описанием того движения, к[оторое] там совершается. — Дома у нас напряженно: у Маши тиф. Она лежит 4-й день, темп[ература] 40, но говорят форма легкая. Посетители одолевают. Нынче приехал Ломброзо6 с Московского] съезда врачей, неприличного съезда. Это ограниченный и мало интересный болезненный старичок.
Статью свою об иск[усстве] кончил и хочу взяться за ту работу, что вам говорил. И нужно и хочется страстно.7
Прощайте, милый друг, целую вас и милую Пав[лу] Николаевну].
Л. Толcтой.
Какое прекрасное письмо написал И[ван] М[ихайлович] в Казань.8 Пишет, что вы не знаете и желаете иметь. Я пришлю вам.
Впервые опубликовано в сборнике «О минувшем», М. 1909, стр. 79. Датируется на основании письма Толстого к В. Г, Черткову от 13 августа 1897 г. (см. т. 88) и записей в Дневнике Толстого 9 и 15 августа (см. т. 53).
1 Письмо это неизвестно.
2 Иероним Иеронимович Ясинский (1850—1931), публицист и беллетрист (псевдоним: Максим Белинский). В 1895—1902 гг. редактор «Биржевых ведомостей» (см. «Литературное наследство», 37-38, стр. 185). Толстой имеет в виду статью Ясинского «Секта, о которой говорят». См. прим. 3 к письму № 97. Об этой статье Ясинского как о «реакционнейшем и бесстыднейшем проекте уничтожения духоборческой общины» писал Толстому в декабре 1897 г. H. Е. Федосеев. См. т. 71.
3 Эти письма неизвестны.
4 Упоминаемое письмо А. Шкарвана от августа 1897 г. опубликовано в сборнике «Свободное слово», II, 1898, стр. 176—209.
5 Фердинанд Домела Ньювангюис (Niewenheys F. Domela, 1846—1919), лютеранский пастор, в 1879 г. снявший с себя сан; впоследствии анархист.