Много о тебѣ думалъ, милый Андрюша. Твой планъ заложить Самару1
и купить имѣнье въ Черни2 — самый безумный, какой только можно себѣ представить. Самарск[ая] земля даетъ доходъ не каждый годъ. Придется не платить и перезакладывать. Кромѣ того, безъ крайней необходимости взять на себя долгъ и обязаться ежегоднымъ платежемъ очень неразумно. Купить же маленькое, не приносящее дохода имѣнье въ Черни и тратить на него (на барское житье въ немъ) деньги, есть вѣрнѣйш[ее] средств[о]3 совершеннаго раззоренія не позже, какъ черезъ 5 лѣтъ. Самарская земля приноситъ доходъ и сама растетъ въ цѣнности и еще будетъ расти; а чернское имѣнье съ домомъ и всѣми принадлежностями барской жизни есть вѣрное средство раззориться, при этомъ проводя самую пустую и глупую жизнь съ терасами,4 садами, лошадьми, собаками, экипажами. Не стоило брать такую умную и хорошую жену,5 чтобы вести такую глупую эгоистическую жизнь. Илюшу 6 я очень люблю, и онъ милъ, но жизнь, которую онъ ведетъ, есть образецъ той жизни, кот[орую] не надо вести. И теперь еще начало, а конецъ ждетъ много горя, которымъ онъ заплатитъ за теперешнюю праздную, праздничную, эгоистическую жизнь. Не подражай ему въ этомъ. Подражай въ добродушіи, веселости, но не въ устройствѣ жизни. Ты скажешь: чтò же дѣлать? Гдѣ жить? Не могу тебѣ опредѣленно отвѣтить, но могу сказать, что выборъ безконечный, зависящій отъ вашихъ (съ Ольгой) вкусовъ и желаній: можно жить въ Ясной, какъ мама говоритъ. Это очень просто и естественно. Ты говоришь: занятій нѣтъ. Занятія вездѣ есть у человѣка, который хочетъ быть полезенъ другимъ; занятія же въ своей деревнѣ, домомъ, садомъ, лошадьми, собаками, есть вовсе не занятіе, а баловство. Можно жить въ Москвѣ, въ Петербур[гѣ], въ Тулѣ, въ Кіевѣ, гдѣ хочешь, не заводя своего дома, своей ямы, куда ухлопываются и деньги, и время, и вниманіе. Можно жить и въ Самарѣ. Вездѣ можно жить, только бы не жить для однаго своего удовольствія, а для пользы другихъ людей. А жизнь въ имѣніи, какъ Илюшина, невольно поглощаетъ всѣ силы на себя, и это не только дурно, но, въ концѣ концовъ, скучно, и дѣлается тяжело. Еще повѣрь мнѣ, пожалуйста, повѣрь, что чѣмъ больше нужно на жизнь денегъ, тѣмъ она хуже — безнравственнѣе, и подъ конецъ будетъ тяжелѣе. Чтò вамъ двумъ здоровымъ, молодымъ и добрымъ людямъ нужно? Квартиру въ двѣ комнаты въ 10 р. въ мѣсяцъ; обѣдъ въ 10 р., чаю на 5 р., да столько жъ на всякія прихоти. Но всего этого довольно, если есть дѣло внѣ себя. А если нѣтъ такого дѣла, то не достанетъ и 5000 въ мѣсяцъ. Ты скажешь: какое дѣло внѣ себя? Это все равно, что я скажу: смотри на звѣзды; а ты спросишь: на какія звѣзды? Вездѣ звѣзды, и вездѣ дѣла внѣ себя. Ну, ходить за старикомъ, Ольгинымъ отцемъ,7 если ему это нужно — дѣло. Взять сироту и воспитывать и кормить — дѣло, писать кореспонденціи въ Англію,8 учить ребятъ — все дѣло. Но только тогда настоящее, удовлетворяющее дѣло, когда оно точно взято для другаго, а не для себя, а не такъ, что цѣль моя — мое удовольствіе, а между прочимъ я и другимъ могу быть полезенъ.Печатается по автографу, хранящемуся в ГТМ. Датируется по содержанию. Опубликовано по автографу Н. Н. Гусевым в сборнике «Лев Николаевич Толстой», Гиз. М.-Л. 1928 [1929], стр. 70—71.
Андрей Львович Толстой (1877—1916) — один из младших сыновей Толстого. См. письма 1896 г., т. 69.
1
Самарское имение Толстых в Бузулукском уезде, 6522 десятины. По семейному разделу 1892 г. А. Л. Толстой получил в самарском имении около двух тысяч десятин. Летом 1900 г. имение было продано. См. письмо2
А. Л. Толстой предполагал купить имение в Чернском уезде Тульской губернии. После продажи самарского имения, купил землю, триста десятин, в Таптыкове Тульского уезда.3
В подлиннике окончание последнего слова изменено и не согласовано со следующим, а потому можно прочитать: вѣрнѣйшаго средства4
Так в подлиннике.5
Ольга Константиновна Толстая, жена Андрея Львовича Толстого.6
Илья Львович Толстой.7
Константин Александрович Дитерихс (1825—1899), проживавший в Петербурге. Последний год страдал сердечной болезнью; скончался в декабре.8
Корреспонденции В. Г. Черткову, издававшему произведения Толстого и печатавшему в «Листках свободного слова» материалы из архива Толстого, статьи и известия об общественной жизни в России.* 189. Кн. Н. А. Челокаеву.
Милостивый государь князь Н. А.,
Извѣстіе, сообщенное въ вашемъ письмѣ, вызвало во мнѣ ужасное мучительное чувство сознанія совершившагося непоправимаго зла, виною котораго былъ близкій мнѣ человѣкъ.
Вполнѣ понимаю ваше чувство (воображаю, насколько сильнѣе еще чувство матери), чувство негодованія противъ виновника этого горя.
Поступокъ сына, искренно увлекшагося и потомъ охладѣвшаго, хотя и не злой, былъ непростительно легкомысленный и нехорошій, въ той мѣрѣ, въ которой онъ связалъ себя обѣщаніемъ, котораго не сдержалъ, и потому для него нѣтъ оправданій, въ особенности въ виду тѣхъ ужасныхъ послѣдствій, которыя имѣлъ этотъ поступокъ.