ПСС. Том 72. Письма, 1899-1900

Sie fragen mich, was ich arbeite? Ich habe etliche Anfänge, unter welchen auch der Roman,¹ vom welchem Sie sprechen, aber meine Zeit ist kurz und mein Gewissen fordert mich nicht dass zu schreiben, was mir angenehm ist, aber dass, [was] mir notwendig scheint. Und solche Schriften habe [ich] mehrere fertig und angefangen zu schreiben. Eine von diesen ist «Die Sklaverei unserer Zeiten», die jezt in England Russisch und Englisch gedrückt wird.²

Was Ihre Frage über die Schulszene, wo ich den Kindern die Geschichte des Napoleonischen Feldzüge erzählte und bei den Kindern den Patriotismus anregte, anbelangt, muss ich sagen, dass dieses ein Vorfall war, welcher vor meiner geistigen Geburt vorkam und welchen ich jezt bedauere. Die Szene kann nur als eine Illustration gebraucht werden um zu zeigen, wie man gewönlich die Kinder verführt.

Es freut mich sehr zu wissen, dass Sie den Erfolg Ihrer Kolonie oder ihr Verfall so richtig ansehen. Wichtig ist nur das Geistliche, d. i. die Gesinnung der Menschen. Wenn die Christliche, wahre christliche Gesinnung oder Weltanschauung da ist, so werden die mannigfaltigste und wohlthätigste Folgen — wir können nicht voraussehen, welche — statt finden. Aber wenn Leute auch die entschiedensten Thaten vollbringen, ohne wahrer christlicher Gesinnung, so sind solche Thaten nichts werth und haben keinen Einfluss auf die Menschen.

Grüssen Sie von mir alle unsere Freunde,³ auch de Bruin,⁴ wenn Sie mit Ihm in Verkehr sind. Es thut mir leid, dass ich Holländisch nicht lesen kann. Ich will mir jezt ein Holländisches Testament kommen lassen und will die Sprache lernen.⁵

Ihr Freund Leo Tolstoy.

18 October 1900.

Дорогой друг,

Получил ваше письмо и от души благодарю за хорошие известия, которые вы в нем сообщаете.

Мое здоровье хорошо. Я могу работать, и это делает жизнь прекрасной.

Вы меня спрашиваете, над чем я работаю? Я начал несколько вещей, между прочим и роман,¹ о котором вы упоминаете, но времени у меня осталось мало, и совесть требует писать не то, что мне приятно, а то, что мне кажется нужным. А таких писаний у меня много, готовых и начатых. Одно из них это «Рабство нашего времени», которое теперь печатается в Англии на русском и английском языках.²

Что касается вашего вопроса о школьной сцене, в которой я рассказывал детям историю Наполеоновских походов и тем возбуждал в детях патриотические чувства, то должен сказать, что было это до моего духовного перерождения, и теперь я в этом очень раскаиваюсь. Таким рассказом можно пользоваться лишь как иллюстрацией для того, чтобы показать, как обычно развращают детей.

Я рад был узнать, что вы так правильно смотрите на успехи и недостатки вашей колонии. Лишь духовное, т. е. человеческое сознание имеет значение, и если у людей есть христианское, истинное христианское сознание или мировоззрение, то из него вытекут разнообразнейшие и благодетельнейшие последствия, какие именно, мы заранее предвидеть не можем. Но когда люди берутся за самые ответственные дела без истинного христианского сознания, то такие дела ничего не стоят и не оказывают никакого влияния на людей.

Передайте мой привет всем нашим друзьям,³ также и де Брюину,⁴ если вы сноситесь с ним. Мне жаль, что я не могу читать по голландски. Хочу теперь выписать голландское евангелие и выучиться этому языку.³

Ваш друг Лев Толстой.

18 Октября 1900.

Печатается по копировальной книге № 3, лл. 101—102, хранящейся в ГТМ. Местонахождение автографа неизвестно. Дата Толстого нового стиля. Основание датировки: в копировальной книге письмо находится среди писем от начала октября. В России публикуется впервые, о публикации за границей сведений не имеется.