Читаем ПСС том 8 полностью

острое оружие против оппортунизма. Чем глубже его причины, тем острее должно быть это оружие. Поэтому оправдывать«глубокими причинами» оппортунизма формулировку, открывающую ему двери, есть хвостизм чистейшей воды. Когда тов. Троцкий был против тов. Либера, он понимал, что устав есть «организованное недоверие» целого к части, передового отряда к отсталому отряду; а когда тов. Троцкий оказался на стороне тов. Либера, он уже забыл это и даже стал оправдывать слабостьи шаткость нашейорганизации этого недоверия (недоверия к оппортунизму) «сложными причинами», «уровнем развития пролетариата» и т. п. Другой довод тов. Троцкого: «интеллигентной молодежи, так или иначе сорганизованной, гораздо легче занести себя(курс, мой) в списки партии». Именно. Поэтому страдает интеллигентской расплывчатостью та формулировка, в силу коей даже неорганизованные элементы объявляют себячленами партии, а не моя, устраняющаяправо «заносить себя»в списки. Тов. Троцкий говорит, что если ЦК «не признает» организации оппортунистов, то только из-за характера лиц, а раз эти лица известны, как политические индивидуальности, то они не опасны, их можно удалить общепартийным бойкотом. Это верно лишь по отношению к тем случаям, когда нужно удалить из партии(да и то верно наполовину, ибо организованная партия удаляетвотумом, а не бойкотом). Это совершенно неверно по отношению к гораздо более частым случаям, когда нелепо удалять,когда надо лишь контролировать.Для целей контроля ЦК нарочноможет включить в партию, на известных условиях, не совсем надежную, но работоспособную организацию с тем, чтобы испытать ее, чтобы попытаться направить ее на путь истины,чтобы своим руководством парализовать ее частичные уклонения и т. д. Такое включение не опасно, еслине допускается вообще «занесение себя»в списки партии. Такое включение часто будет полезно для открытого и ответственного,подконтрольного, выражения (и обсуждения) ошибочных взглядов и ошибочной тактики. «Но если юридические определения должны соответствовать фактическим отношениям, то формула тов. Ленина должна быть отвергнута» — говорит тов. Троцкий и говорит опять, как оппортунист. Фактические отношения не мертвы, а живут и развиваются. Юридические определения могут соответствовать прогрессивному развитию этих отношений, но могут также (если эти определения плохи) «соответствовать» регрессу или застою. Этот последний случай и есть «случай» тов. Мартова.




260 В. И. ЛЕНИН

не только для разных сомнительных профессоров и гимназистов, но и для самых доподлинных членов партии, для людей верха... Не менее справедливо указал тов. Павлович на противоречие между формулой тов. Мартова и тем бесспорным положением научного социализма, которое цитировал так неудачно тот же тов. Мартов. «Наша партия есть сознательная выразительница бессознательного процесса». Именно так. И именно поэтому неправильно тянуться за тем, чтобы «каждый стачечник» мог называть себя членом партии, ибо если бы «каждая стачка» была не только стихийным выражением могучего классового инстинкта и классовой борьбы, неизбежно ведущей к социальной революции, а сознательным выражениемэтого процесса, тогда... тогда всеобщая стачка не была бы анархической фразой, тогда наша партия сейчас же и сразу покрыла бы собойвесь рабочий класс, а следовательно, сразу покончила бы и со всем буржуазным обществом.Чтобы быть на делесознательной выразительницей, партия должна уметь выработать такие организационные отношения, которые бы обеспечивали известный уровеньсознательности и систематически поднимали этот уровень. «Уж если идти путем Мартова, — сказал тов. Павлович, — то прежде всего нужно выкинуть пункт о признании программы,ибо, чтобы принять программу, ее нужно усвоить и понять... Признание программы обусловливается довольно высоким уровнем политического сознания». Мы никогда не допустим, чтобы поддержкасоциал-демократии, чтобы участиев руководимой ею борьбе искусственно ограничивалоськакими бы то ни было требованиями (усвоения, понимания и проч.), ибо самое это участиеодним уже фактом своего проявления поднимаети сознательность и организационные инстинкты, но раз мы соединились в партиюдля планомерной работы, то мы должны позаботиться об обеспечении этой планомерности.

Что предостережение тов. Павловича насчет программы оказалось не лишним, это обнаружилось тотчас же,в течение того же самогозаседания. Тов. Акимов и Либер, которые провели формулировку тов. Map-




ШАГ ВПЕРЕД. ДВА ШАГА НАЗАД 261

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коммунисты – 21
Коммунисты – 21

Геннадий Андреевич Зюганов – председатель Центрального комитета Коммунистической партии Российской Федерации – известен еще и как автор более двадцати книг, посвященных политическому, экономическому и социальному положению современной России.В своей новой книге Г.А. Зюганов рассказывает, что представляет собой «вертикаль власти» нынешнего президента России, в каком состоянии находится сейчас хозяйство нашей страны, ее вооруженные силы, как в реальности живет русский народ, что происходит с российской культурой и традиционными российскими ценностями.Уникальность книги – в подборе и осмыслении исторического материала, убедительности аргументов и фактов, точных формулировках исторического советского прошлого и современных реалий российской действительности.Это основательный труд, где автор открыто и убедительно полемизирует с оппонентами, разоблачает антигосударственную политику правящего режима и доводит до граждан Российской Федерации программу и направления деятельности возглавляемой им КПРФ.

Геннадий Андреевич Зюганов

Политика
1937. Большая чистка. НКВД против ЧК
1937. Большая чистка. НКВД против ЧК

Что произошло в СССР в 1937 году? В чем причины Большого террора? Почему первый удар был нанесен по советским спецслужбам? Зачем Сталин истребил фактически всех руководителей органов государственной безопасности — «героев революции», стоявших у истоков ВЧК, верных соратников Дзержинского? И какую роль в этих кровавых событиях играли сами «старые чекисты»? Были ли они невинными жертвами или заговорщиками и палачами?Более полувека эта тема — ведомственная борьба внутри органов ВЧК-ОГПУ-НКВД, противостояние чекистских кланов и группировок 1930-х гг. — была фактически под полным запретом. Данная книга, основанная не на домыслах и слухах, а на архивных документах, впервые приподнимает завесу над одной из самых мрачных тайн советского прошлого.

Александр Папчинский , Михаил Атанасович Тумшис , Михаил Тумшис

История / Политика / Образование и наука