ПСС том 8

и тесно связанный с самым «больным» вопросом съезда, вопросом о личном составе центров. Комиссия по определению состава съезда высказывается против приглашения группы «Борьба», согласно двукратномурешению Организационного комитета (см. стр. 383 и 375 прот.) и докладу его представителей в комиссии(стр. 35). Тов. Егоров, член OK,заявляет, что «вопрос о «Борьбе» (заметьте: о «Борьбе», а не о том или ином ее члене) для него новый», и просит перерыва. Каким образом для члена OK мог быть новым вопрос, дважды решенный OK, остается покрытым мраком неизвестности. Во время перерыва происходит заседание OK (стр. 40 прот.) в том его составе, который случайно находился на съезде (несколько членов OK из старых членов организации «Искры» на съезде отсутствовало) . Начинаются прения о «Борьбе». Рабочедельцы высказываются за (Мартынов, Акимов и Брукэр, стр. 36—38). Искровцы (Павлович, Сорокин, Ланге, Троцкий, Мартов и др.) — против. Съезд разделяется опять в знакомой уже нам группировке. Борьба из-за «Борьбы» завязывается упорная, и тов. Мартов выступает с особенно обстоятельной (стр. 38) и «боевой» речью, в которой указывает справедливо на «неравномерность представительства» русских и заграничных групп, на то, что едва ли «хорошо» было бы давать заграничной группе «привилегию» (золотые слова, особенно поучительные теперь, с точки зрения событий, бывших после съезда!), что не следует поощрять «организационного хаоса в партии, который характеризовался дроблением, не вызываемым никакими принципиальными соображениями» (не в бровь, а в глаз... — «меньшинству» нашего партийного съезда!). Кроме сторонников «Рабочего Дела» никтооткрыто и мотивированно не выступает за «Борьбу» вплоть до закрытия списка ораторов (стр. 40): надо отдать справедливость тов. Акимову и его друзьям, что они, по крайней мере, не виляли и не прятались, а открыто вели свою линию, открыто говорили о том, чего хотели.

О заседании этом см. «Письмо» Павловича, члена OK и единогласновыбранного до съезда доверенным лицом редакции, ее седьмым членом (прот. Лиги, стр. 44).

ШАГ ВПЕРЕД. ДВА ШАГА НАЗАД 201

Послезакрытия списка ораторов, когда по существувысказываться уже нельзя, тов. Егоров «настоятельно требует, чтобы было выслушано постановление OK, принятое только что». Неудивительно, что члены съезда возмущены таким приемом, и тов. Плеханов, как председатель, выражает свое «недоумение, как может тов. Егоров настаивать на своем требовании». Казалось бы, одно из двух: или высказываться открыто и определенно по существу вопроса перед всем съездом, или не высказываться вовсе. Но дать закрыть список ораторов и затем, под видом «заключительного слова», преподнести съезду новоепостановление OK — именно по обсуждавшемуся вопросу — это равносильно удару из-за угла!

Заседание возобновляется после обеда, и бюро, продолжающее недоумевать, решает отступить от «формальности» и прибегнуть к последнему, на съездах лишь в крайних случаях употребительному средству «товарищеского объяснения». Представитель OK, Попов, сообщает постановление OK, принятое всеми его членами против одного, Павловича (стр. 43), и предлагающее съезду пригласить Рязанова.

Павлович заявляет, что он отрицал и отрицает законность собрания OK, что новое постановление OK «противоречит его прежнему решению».Заявление производит бурю. Тов. Егоров, тоже член OK и член группы «Южного рабочего», уклоняется от ответа по существу и хочет перенести центр тяжести на вопрос о дисциплине. Тов. Павлович будто бы нарушил партийную дисциплину (!), ибо OK, обсудив протест Павловича, решил «не доводить до сведения съезда отдельное мнение Павловича». Дебаты переносятся на вопрос о партийной дисциплине, и Плеханов назидательно разъясняет тов. Егорову, при шумных аплодисментах съезда, что «императивных мандатов у нас нет»(стр. 42, сравни стр. 379, устав съезда, § 7: «Депутаты не должны быть ограничены в своих полномочиях императивными мандатами. В отправлении своих полномочий они совершенно свободны и независимы»). «Съезд есть самая высшая партийная инстанция», и, следовательно,

202 В. И. ЛЕНИН