ПСС. Том 90. Произведения, дневники, письма, 1835-1910 гг.

Пир готов уже 18 веков тому назад, но один не приходит потому, что только что купил землю, другой — потому, что он женится, третий испытывает своих быков, четвертый — строит железную дорогу, завод, занят миссионерством, работает в парламенте, в банке, над научной, артистической или литературной работой. И никто в течение 2000 лет не удосужился поступать так, как учил Христос в начале своей проповеди, — оглянуться вокруг себя, подумать о результатах нашей работы и спросить себя: каков я? зачем? Разве возможно, чтобы та сила, которая меня породила с моим разумом и моим желанием любить и быть любимым, сделала это только для того, чтобы я вообразил, что цель моей жизни есть мое личное благополучие, что моя жизнь принадлежит мне и я имею право ею располагать так же, как и жизнью других людей, по моему усмотрению, и я прихожу, наконец, к убеждению, что это личное благосостояние, благосостояние семьи или родины, которого я добивался, не может быть достигнуто, и чем более я прилагаю усилий к его достижению, тем в большем противоречии я буду находиться с моим разумом и с моим желанием любить и быть любимым, и тем больше мне придется испытывать разочарования и страдания. И не вероятнее ли предположить, что я явился на свет не добровольно, но волею пославшего меня, а мой разум и мое желание любить и быть любимым были мне даны, чтобы руководить мною в исполнении той воли, которая меня произвела?

И раз это μετανοια воспринято человеческой мыслью — языческое и эгоистическое понятие жизни, замененное христианским понятием и любовью к ближнему, станет таким же естественным, какими является в настоящее время борьба и эгоизм.

И как только любовь к ближнему станет для человека естественной, новые условия христианской жизни образуются сами собой, совсем как в жидкости, насыщенной солью, образуются кристаллы, как только перестают ее взбалтывать. И для того, чтобы это осуществилось и люди поступали сообразно их совести, не нужно делать никаких положительных усилий; наоборот, им нужно приостановить все свои усилия.

Если бы люди употребили только сотую часть той энергии, которую в настоящее время отдают своим практическим занятиям, противоречащим их совести, на то, чтобы уяснить насколько возможно это сознание и выразить его как можно яснее, сделать его общенародным и особенно исполнить его, тогда гораздо скорее и проще, чем мы можем себе представить, совершилась бы та перемена, которую предсказывал не только г-н Дюма, но и все пророки, а люди приобрели бы то благо, которое им обещал Иисус своей благой вестью: Ищите царства божия и правды его, а остальное приложится вам.

 

ПАТРИОТИЗМ ИЛИ МИР?

Милостивый государь,

Вы пишете мне о том, чтобы я высказался по случаю Северо-Американских Штатов с Англией «в интересах христианской последовательности и истинного мира», и выражаете надежду, «что народы скоро проснутся к единственному средству обеспечить международный мир».

Я питаю ту же надежду. Питаю эту надежду потому, что ослепление, в котором в наше время находятся народы, восхваляющие патриотизм, воспитывающие свои молодые поколения в суеверии патриотизма и, между тем, не желающие неизбежных последствий патриотизма — войны, дошло, как мне кажется, до той последней степени, при которой достаточно самого простого, просящегося на язык каждого непредубежденного человека, рассуждения, для того, чтобы люди увидали то вопиющее противоречие, в котором они находятся.

Часто, когда спрашиваешь у детей, что они выбирают из двух несовместимых вещей, но которых им обеих очень хочется, они отвечают: и того и другого. Что хочешь: ехать кататься или дома играть? И ехать кататься и дома играть.

Точно так же отвечают нам христианские народы на поставленный им жизнью вопрос: что они выбирают из двух: патриотизм или мир? Они отвечают: и патриотизм и мир, хотя соединить патриотизм и мир так же невозможно, как в одно и то же время ехать кататься и оставаться дома.