Псы любви

Всего каких-то нескольких мгновений хватило, чтобы ее вновь не стало. В своих объятиях Сумрак сжимал лишь истлевший остов.

Череп Масакара оказался слишком близко. Он разрушил чары, вернувшие единственную любовь Сумрака к жизни спустя три сотни лет.

Не пожелав остановить Орду, вопреки призывам Тучегона, Сумрак сам обрек свою любовь на небытие, и он не мог не понять этого. Простая и ужасающая истина оглушающим пульсом колотилась в висках: Илюна умерла во второй раз, и снова из-за него… как и триста лет до этого.

Баюкая в руках рассыпающийся от времени скелет, Сумрак опустился на колени, потрясенный, сломленный, похожий на невероятно древнего старца, принявшего близость смерти, как должное.

А ветер продолжал бесноваться, сдирать с остова Илюны остатки истлевшей плоти и жонглировать ими, перекидываясь с трепещущими в воздухе тенями.

Тот же день, позже

Так продолжалось долго. Очень долго.

Уже весь горизонт успела занять огромная черная полоса: Орда накатывалась на Руанну. На крепостных стенах города начали разводить костры, чтобы растопить смолу и олово. Звучали глухие голоса боевых рогов, призывающие к оружию. Тут и там блестели серебром наконечники копий, конические верхушки шлемов, стальные окружья наплечников. Люди внизу бегали и суетились, и город походил на муравейник, в который упала головня.

Потом Сумрак встал. Его помертвевший взгляд нашел Тучегона и ударил, словно заржавленной пикой. В нем уже не было ненависти, страдания, горя. На Кудесника смотрели стеклянные, словно две темно-синие бусины, глаза.

За ними не оставалось ни души, ни жизни.

— Ты все знал, Кудесник.

— Я предупреждал тебя. Я говорил, что тебе теперь есть, что терять.

— Ты знал, что она умрет.

— А ты мог спасти ее.

— Мог. Ты играешь жизнями людей, также как я… Ты тоже считаешь себя богом?

— Нет. Потому что, в отличие от тебя, я не собираюсь жить с этим. Ты ведь вернешься… потом?

— Да, я вернусь за тобой. Сначала я уничтожу тех, кто виновен в смерти Илюны, а затем — того, кто принес ее в жертву. Может быть этого будет достаточно. Или нет? Посмотрим… Если недостаточно, я уничтожу и этот город, потому что ей снова нужен могильник. Не уверен, что ты добился своего, Кудесник. До встречи?

— Я буду ждать тебя здесь.

Тени распахнулись за спиной Сумрака двумя огромными черными крыльями. Он шагнул с парапета в пустоту, и они, уверенно подхватив его, понесли на восток, туда, где ширилась, затопляя горизонт, черная река, управляемая Змеиным Лордом.

Глядя вслед улетающему Сумраку, похожему на ангела тьмы, Тучегон подумал, что очень скоро там воцарится настоящий ад. Он ничуть не удивился, когда за спиной раздался хриплый, похожий на воронье карканье кашель.

— Брат?

— Да, Ворон.

— Я хотел бы составить тебе компанию. Нехорошо ждать такого в одиночестве. Ты не против?

— Это твоя жизнь.

— Угу. А сколько той жизни осталось? Прежде, чем начнется свистопляска, скажи мне только одно… зачем требовалось все это представление? Почему именно так?

— Я должен был дать ему мотив для того, чтобы сражаться за нас. Мотив, может быть, даже более весомый, чем любовь.

— И какой же?

— Самый простой, брат. Месть. Даже боги — мстительны. Мы же — всего лишь люди.