Псы-витязи

Впрочем, перевес сил был по прежнему на стороне академика Кирпичева и он это знал. Против семи псов-витязей еще две дюжины вохровцев. На подходе и отряд ОМОНа численностью в двадцать стволов. Кирпичев был уверен, что трупы древнерусских воинов вскоре займут свои законные места на столах в анатомическом отделении и мертвое тело Светланы тоже окажется там. И от этой уверенности сладковатая змейка шевелилась где-то в нижней части позвоночника. Она ведь не будет возражать, если он еще разок ее попробует…

17. Так закалялся кал

Митя двинулся тем же путем, который уже увел в никуда псов-витязей. На ходу бывший программист сам поставил себе задачу: пользуясь суматохой, добраться до запасов «Инго», которые хранились на складе биопрепаратов уровня «Три плюс». Вопрос был в том, сколько будет этой суматохи и не надо ли ее еще больше усилить…

И задача и вопросы были какие-то абстрактные. Первый раз Митя участвовал в том, что по-киношному называется «action». Это когда каждый следующий шаг или минута увеличивают шанс погибнуть вплоть до девяносто девяти целых девяносто девяти сотых процента. Но положительному герою, герою-избраннику, хватает и этой великой и могучей сотой доли процента.

И Митя каким-то невероятным усилием воли заставил себя поверить, что именно он и есть этот избранник, даже мысль возникла, что именно «возлюби самого себя» будет той новой заповедью, которую небеса спустят на землю. Теория выразилась на практике, его движение стало быстрым, он переходил с бега на плаванье и и ползанье, и только сбавил ход перед системой зеркал, установленной хитроумным средневековым мастером Ермаником.

В районе шлюза уровень воды было явно выше уровня его головы. Митя отважно нырнул, чтобы проплыть под полуопустившимися воротами, но потянуло его куда-то в сторону, к сливу. Вынырнуть удалось только после минутного отчаянного утопания.

Тут и пути-дороги назад не стало. Из-за ливня, вернее повышения уровня грунтовых вод, сработали датчики и шлюз закрылся, превратившись в стену. Митино мужество претерпело трансформацию, став из сознательного и лозунгового подсознательным и вынужденным. Теперь оставалось только ползти и ползти к силовой установке по узкому вентиляционному штреку.

Ветер все более обжигал кожу, вибрация стряхивала мясо с костей, пот плыл по телу густой волной. Псы-витязи уже здесь прошли. Но на то они и мутанты, чтобы после них уже никто. Не люди, нелюди, монстры, которым ни себя ни других не жалко.

Митя чувствовал себя безмерно одиноким и обиженным, когда добрался до раскаленной стальной стенки, представляющей кожух турбины генератора. И что, внутрь? Под руками сдвинулся раскаленный как сковорода лист железа, за которым начиналось откровенное пекло. Садись-ка на противень, да полезай в печку. А покажи, баушка яга, как надо? А вот как. Надо помочиться на футболку и обвязать ей голову. Хорошо, что с утра он принял пива, так что есть в пузыре запас «живой воды», как выражаются народные целители. А остатки накапать на носовой платок. Затем его пополам и обвязать тряпочками обе руки.

Под вращающимся ротором его поджидал первобытный ужас. Страх уравновешивал боль, отчего голова могла соображать, а мускулатура действовать. И хотя смерч срывал Митю и пытался растерзать, намотав клочьями на турбину, он вгрызался в стальные листы, в неровности, в стыки, в заклепки…

Митя выкатился из второй дыры в кожухе генератора почти неживым, огонь хозяйничал в его теле, добивая все, что там было еще живого. Дышать было уже невозможно, выгоревшие легкие не принимали воздух. Он понял, что умирает.

Умирающий пополз, стараясь не вдыхать и не глядеть на свои руки, покрытые странными багровыми ромбами, однако подхватил обороненный псами-витязями гаечный ключ. А потом поднялся на четвереньки, ловя в глаза разноцветные объемные кляксы. Тут за обводом редуктора возникла малоразличимая фигура и Митя «наощупь» ударил внезапно появившегося человека гаечным ключом – по колену, затем по скользнувшей вниз голове.

Тут в его обожженных руках появилось трофейное помповое оружие и знаменитым ковбойским движением он передернул коробчатый затвор. Затем два раза выстрелил, откидывая здоровенные гильзы на кожух редуктора, в какие-то малиновые пятна, которые возможно были противниками. Пятна исчезли, а Митя подобрал патронташ и, сделав несколько шагов, оказался в царстве пузатых емкостей, выстроившихся вдоль стен как окаменевшие динозавры. Тот самый хладоагент.

Горящие руки неловко полезли в рюкзак, причем каждое касание казалось зверством. Они нащупали предмет, похожий на кусок халвы – брикет тетраметилхлорагона. Однако пришлось вернуть «халву» в рюкзак, когда пуля разрубила стальную балку неподалеку от его головы. В Митю никогда еще не стреляли с расстояния в двадцать метров из калибра «12,7». Думать тут было не о чем, но тело само сделало несколько молниеносных движений в меру своего примитивного понимания безопасности. Митя обнаружил себя втиснутым в узкую щель между цистерной и распределительным щитом.