Псы войны

Глеб убрал ногу, снабженная пружиной дверь тут же закрылась. Сыщик выплюнул сигарету, теперь ни к чему изображать из себя полуночного курильщика, запустил правую руку под пиджак, извлекая оттуда пистолет.

Раздался шум открываемой туалетной двери. Кольцов тут же левой рукой дернул на себя тамбурную дверь с одновременным перемещением корпуса в открывшийся зазор. Оказавшись в коридоре, Глеб увидел широкую спину и бычий затылок входящего в туалет. Рука, сжимающая пистолет, обрушилась на этот затылок. Удар был глухим, как будто пришелся на бетонную стену, ноги Джасанова подкосились, и он рухнул прямо на унитаз. Кольцов быстро огляделся. Кроме Клочкова, который шел с другой стороны вагона, в коридоре никого не было. Быстро зайдя в туалет, Глеб первым делом заклеил лейкопластырем рот лежащему без сознания Алику. Затем перекинул браслеты наручников через оконную решетку и сковал руки оглушенного. Только после этого обыскал его. Кроме паспорта на имя Аслана Джасанова и прав на то же имя, был еще бумажник с двумя миллионами рублей. Под пиджаком в поясной кобуре лежал пистолет Макарова и запасная обойма к нему.

Забрав оружие и патроны, все остальное Глеб распихал обратно по карманам оглушенного, затем, выйдя из туалета, запер дверь на ключ, который ему дал Клочков.

Тем временем полковник при помощи стального клина заблокировал дверь в купе «быков». Так, на всякий случай. Затем достал из внутренней кобуры специальный пистолет Макарова, оснащенный длинным цилиндрической формы глушителем.

— Ну что, готов? — шепотом спросил полковник подошедшего Глеба, тот кивнул.

— Тогда вперед. — Клочков рывком отворил дверь в купе.

Там было почти темно, только над одной полкой горел светлячок ночника. Это, по-видимому, была постель Джасанова.

Держа в руке пистолет, полковник щелкнул тумблером верхнего освещения. И тут же купе залилось ярким светом неоновых ламп. На другой полке лежал человек в белой рубахе и спортивных брюках. Он лежал спиной к двери и не реагировал на происходящее. Клочков пнул его ногой под зад.

— Алик, прекрати баловаться, — пробурчал сонный голос, но следующий удар поднял его с постели.

— Ты озверел, Алик, что за шутки, — протирая глаза, говорил проснувшийся. Но едва он увидел, что вместо телохранителя перед ним стоит чекист, он онемел.

— Приехали, Тафулин, — с милой улыбкой произнес Клочков, направляя черный ствол пистолета в грудь эмиссара мафии.

Выставив вперед руки, как будто это могло защитить его от разящего свинца, Тафулин взвизгнул:

— Где ваш ордер, Клочков, не имеете права. Я буду…

— Ты что, дурак? — перебил полковник, удлиненный глушителем ствол уперся сидящему в переносицу. — Какие права, какой ордер? Ты же видишь, я без понятых, без своей команды и с бесшумным пистолетом. Что это значит, надеюсь, понимаешь?

— Меру наказания определяет суд, — едва шевеля губами, произнес Тафулин.

— Ах суд, — выдохнул контрразведчик, взведя большим пальцем курок пистолета. — Вот, Каскадер, полюбуйся на фрукта. Ренат Тафулин — один из крупнейших торговцев наркотиками в Москве, я бы сказал, оптовик. Имеет целую сеть распространителей. Мы его трижды брали, и трижды он уходил от наказания. Конечно, молчал как партизан, за это Логинов его вытаскивал, натравливая на нас лучшие силы коллегии адвокатов и самые грязные языки журналистов. Как же, притесняем в угоду конкурентам честного московского предпринимателя. Пока Ренат молчал, логиновские молодчики все подчищали: кому рот закрывали, кому глаза (навсегда), и Тафулина на свободу, пожалуйте, ваше благородие. Так ведь, Ренат?

— Так, Владимир Константинович, — выдавил из себя Ренат, краем глаза посмотрев на часы.

— Вот видишь, даже имя-отчество вспомнил, — снова усмехнулся Клочков. — Да ты на часы не зыркай, твое прикрытие не того… В общем, сам понимаешь. По закону с вами не получается. Теперь твоя очередь.

— Не надо, — выдавил из себя Тафулин. Глеб видел, что эмиссар поплыл, теперь, как говорят контрразведчики, наступал момент истины, пора его «колоть».

— Где состоится встреча? — рявкнул на ухо эмиссару Клочков, прижимая к его виску оружие.

— В Бологом, — выпалил Ренат.

— Где именно?

— В подвале камер хранения. Там в это время никого нет, — заикаясь, говорил Тафулин. — Мы должны обменяться, пока стоит поезд. Я им отдаю чемоданы с валютой, они мне сетку координат.

— Где чемодан? — Голос полковника стал глухим.

— Вот. — Ренат метнулся с полки, поднял ее и извлек большой кожаный чемодан. Щелкнув замками, поднял крышку. Внутри ровными рядами лежали тугие пачки в банковской упаковке. С зеленых бумажных прямоугольников на них смотрел Франклин.

— Сколько здесь? — спросил Клочков.

— Пять миллионов.

«Хороший куш удалось Клочкову заглотнуть, — подумал Глеб. — Только чтобы потом рот не разорвали до самого пупа. А то ведь могут за такие деньги. Ладно, поживем — увидим».

— Каскадер, — обратился к нему Клочков, — пойди взгляни на своего крестника. По идее он уже должен очухиваться. Так что сделаешь ему инъекцию, чтобы он успокоился.