Psychica

– Что-то не похоже на вытрезвитель, – прохрипел он, давясь вязкой слюной, будто не размыкал губ около года. – Если я в чистилище, то здесь вполне сносно, но где ангелы, где апостолы, и где суд божий?

На потолке вспыхнули неоновые лампы. Максим прикрыл глаза и ощутил себя подопытным кроликом в окружении неразличимых зеркал. Наблюдатели жадно впиваются в него, фиксируют показатели, дивятся его тупости или сноровке, а он не в состоянии определиться, как поступить, и не давал согласие на участие в этом квесте.

– Эй? – спросил он, прислонившись к мягкой стене. Подождал ответа и стал стучать кулаками, взбивая пружину. – Я ошибся адресом?

Он прошелся по периметру комнаты, заставляя огни меняться, освещая то синим, то фиолетовым цветом, а иногда сверху мерцали красные звездочки, похожие на лазерные линии, указывающие границы поведения, как бы подсказывающие верный путь по вымышленной тропе. Следуя за лучами, он вернулся к своему ложу, оценил провода и проверил их на вкус. Кислый, металлический скрежет.

Соображая, как очутился здесь, Максим вспомнил, что скрывался от преследования, что его атаковал разъяренный танк, похожий на фуру, и он нырнул в воду, спасаясь от неминуемой гибели. Прыжок равносилен самоубийству, но он не собирался кончать с собой. Напротив, пытался спасти свою шкуру. Не получилось. Злодеи добились цели.

«Это похоже на глупое шоу, – с досадой гадал он, – кому же я сдался?»

Неужели инопланетяне похитили его в центре города! Что в нем ценного, когда психика расшатана так, что любые психологические эксперименты обречены. Нет, он не пешка для обработки, а всего лишь пропащий врач, крайне запутавшийся в жизни, но это не повод изолировать от общества и насильно держать в экстравагантной камере. Не повод.

Тарабанив по стенам, Маликов показал неприличный жест камерам-фонарям и уже не слушался ослепляющих лучей. Он пытался как-то привлечь внимание и допрыгнуть до лампы на потолке. Если не разбить ее, то хотя бы повредить, чтобы кто-то заглянул в этот затхлый карцер.

«Как бы свалить отсюда! Если я и навалял дурака, то готов ответить за свои поступки, – здраво рассуждал он. – В конце концов, закон я не нарушал. А если в чем и виновен, то доказать придется».

В темноте появилась щель, ослепив наружным сиянием. В камере появился высокий мужчина атлетической внешности, гладко выбритый и настроенный на деловой тон. На нем сидел в пору подобранный светлый костюм, издалека напоминавший хирургический, если бы не бесчисленное количество молний и застежек. В руках он держал дубинку, похожую на электрический шокер.

– Вот вы-то мне и нужны! – вскрикнул Максим. – Потрудитесь объяснить, что здесь происходит? Мне надоело выглядеть шутом. Я бы хотел одеться и заказать такси. Или вы сами развозите по домам?

Атлет взглянул на него как на умирающего от неизлечимого недуга больного.

– Полагаю, ваше состояние нормализовалось, и вас можно перевести из изолятора в палату специального наблюдения.

– Какой изолятор? Какая палата? Разве я не в вытрезвителе?

– Нет. В том месте гораздо хуже.

– Утешили, – ерничал Максим. – Принесите что-нибудь перекусить?

Из-под кушетки выкатилась разъемная доска. Атлет указал дубинкой на пластмассовый стул. Рядом выполз поднос с пластиковой посудой, наполненной кашеобразной массой и голубоватой жидкостью.

– Ваш стол пока останется диетическим, а белок появится чуть позже.

– Хоть на этом спасибо! А вы кто будите? – приветливо спросил Максим. – Обстановочка напоминает бутафорский дурдом. Вы за психа меня здесь держите? Так, я, кажется, догадался. Вы санитар или медбрат? Так я тоже медик. Врач общего профиля, Максим Сергеевич. В прошлом общий хирург. Будем знакомы?

– В именной карте вы записаны как Никас-37. Скоро вам предстоит побеседовать с лечащим доктором. Уверен, вы поймете друг друга гораздо быстрее, чем остальные.

– Не понял! Где я нахожусь? Что значит, остальные?

– Это не в моей компетенции. Вопросы задайте вашим ассистентам. Я всего лишь отвечаю за общую безопасность. Можете пока спокойно поесть. Силы вам понадобятся. Приятного аппетита.

Он достал из кармана папку, что-то чиркнул в ней, проверил освещение и удалился.

– Никас тридцать семь? Точно квест! – прошептал Максим, осторожно раскрывая контейнер с кашей. – Лариса устроила сюрприз, или Бочкин прикалывается?

На вкус еда отдавала соей и была недосоленной, но отвращения не вызывала. В его состоянии любая пища сгодится. Жидкость в стакане напоминала воду, подкрашенную неизвестным реагентом.

Заморив червячка, он только разгорячил желудок, собираясь вновь тренировать кулаки и требовать объяснений. Вдруг появились две тени в санитарных масках, грубо взяли его за локти и уложили на кушетку, фиксировав грудь, шею и ноги кожаными ремнями, а в рот засунув тряпочный кляп.