Пташка для тигра

– Точно, хорошо, что напомнила. Пошли, я дам тебе твой новый телефон. Там мой номер, охраны и врача. Так же дам планшет на время, пока твой компьютер будет проверять охрана. И это не обсуждается. Если, конечно, ты хочешь интернет? – и так хитро смотрит.

Но я понимаю, что согласна я на всё, лишь бы найти себе хоть какое-то развлечение. Да и что там тайного в моём компьютере? Фильмы, книги, картинки, фото. Может, пара игрушек, но не более. Поэтому я без слов и возражений киваю.

– Отлично, – довольно произносит, вставая, и ставит меня на пол. – Сейчас разберемся ещё с одним делом и пойдём кушать. А завтра поедешь со мной на встречу, – удивлённо смотрю на него. А я-то там зачем?

Но видно вопрос и так написан на моём лице, так как мне тут же отвечают:

– Просто посидишь рядом, от тебя ничего не требуется, – отвечает, но это явно не ответ на мой вопрос.

– Хорошо, – соглашаюсь на странный приказ, ведь это был он, а не просьба. Меня не спрашивали, хочу я ехать или нет, так что слушаемся и повинуемся.

Меня просят достать мой компьютер, а потом ведут в спальню, где Хан достаёт из тумбочки уже включённый новенький и явно дорогой телефон и планшет. Мою технику забирают, чтобы отдать Андрею, который появляется по первому зову.

– Отнеси техникам. Они знают, что делать, – отдаёт он приказ, передавая мою прелесть. Надеюсь, они его не по винтикам разберут. – И да, скажи Рику, пусть ведёт гостей в малую гостиную, мы сейчас спустимся, – последний приказ прозвучал с каким-то предвкушением.

Андрей кивнул и быстро удалился, а я подумала, что это за малая гостиная? Дом изучить я ещё не успела, так что слабо представляла, что вообще здесь есть. Но думаю, вскоре займусь этим вопросом.

– Аня, посмотри на меня, – серьёзно проговорил Хан, поворачивая мою голову за подбородок, и смотря прямо в глаза. – Сейчас ты увидишь людей, и всё, что с ними сделали – это заслуженно! Чуть позже я покажу тебе бумаги о подлинности слов, но хочу, чтобы и ты услышала их признания. И то, что они скажут – это не придумано и не навязано мной. Понимаешь меня, пташка? – киваю, хотя ни черта не понимаю, какие люди? Что они здесь делают и как я связана с ними?

Райхан хмурится, но всё же берёт меня за руку и ведёт на выход.

Мы спускаемся на первый этаж, и поворачиваем не направо, как обычно, а налево. Идем по длинному коридору и заходим в небольшую темную гостиную. Комната мрачная, тёмная из-за тёмного дерева, которым тут всё обито, а также темных штор с чёрной мебелью. Правда, и её здесь почти нет. Три кресла и столик, который находился у стены.

Странная комната, и очень неприятная. Но больше всего меня пугала прозрачная плёнка, которая лежала в центре. Или это такой большой пакет? В такие в фильмах трупы заворачивали, и мне стало страшно.

Зачем я здесь? И кто из моих знакомых заслужил такой кары?

В комнате стояло четыре охранника, меня же посадили в одно из кресел, во второе, которое поставили рядом, сел сам Райхан. И если я села буквально на краешек, то вот хозяин расположился поудобнее.

Кресла стояли лицом к окну и спиной к двери, так что, кого заводят, я не видела, но вот знакомый голос резанул слух.

– Пустите, прошу, отпустите меня! – молила моя мачеха, пока ту волокли на центр комнаты и бросали прямо на клеёнку.

Катрин была растрёпана, косметика размазана по лицу, а вчерашнее платье местами порвано. Она с опаской поглядывала на усмехающуюся охрану, и мне кажется, или они уже успели заценить прелести девушки, а может, и попробовать.

Следом за ней привели знакомого мужчину, адвоката отца, Бориса Ивановича. На нём был потрёпанный и грязный костюм, одна рука, похоже, сломана, а лицо знатно избито. От этой картины хотелось отвернуться, но я понимаю, что это с ними сделали не просто так.

Увидев меня, адвокат опустил голову ещё ниже и отвёл глаза, и это был не страх, а стыд!

А теперь главный вопрос: почему эта парочка здесь?

– Начинай, Борис, – командует Хан. – Расскажи всё, что рассказывал мои людям.

Мужчина поднимает глаза и с грустью смотрит на меня и со страхом на Хана.

– Я подделал бумаги завещания, изменил лишь имя. Аня, прости меня, отец всё завещал тебе, и ни копейки ей, – и косится на девушку, которая теперь зло смотрит на него.

– Но за приличный гонорар всё сделал, как надо было, – язвит Катрин, а Борис морщится от таких слов.

– Дальше! – командует Хан, с презрением смотря на парочку.

– Больше я ничего не делал! К смерти Аниного отца я не причастен, – чуть не заплакал адвокат, но я смотрела сквозь него, стараясь осознать сказанное.

Так отец не забыл про меня, а наоборот все записал на меня, а не на эту шалаву? Папочка, прости, что думала о тебе так плохо. Как я могла поверить, что её ты полюбил сильнее меня!

– Он любил меня, – шепчу, поджимая губы, и смотрю на Бориса, который кивнул.

– Твой отец уже давно составил завещание, и всегда всё было твоим. Прости, Аня, я повёлся на деньги, и совсем не подумал о тебе, – каялся он, а вот Катрин лишь усмехалась.

– Продажный червяк, – прошипела она, и даже ударила его по больной коленке, от чего он взвыл, падая.