Пташка (СИ)

Со Стефаном спорить не хотелось. И не в его интересе затевать этот спор. Этьен нерешительно застегнул сумочку и снова глянул на Анри.

— Спасибо. — Бросил он.

— Там номер есть. Телефоном обзаведешься, позвони. Стефан просил за тобой следить.

— Тогда обязательно.

— Ну и молодец.

Джип уехал, оставив только неприглядный двор. Да и был этот джип здесь совершенно не к месту. Этьен снова сжал в руках сумочку. Не думал он, что у Стефана столько денег. Не считал его бедным, конечно, потому что слышал кое-что и видел.

Но такое богатство казалось уже перебором.

Умел он, однако, знакомства заводить.

Поднялся на шестой этаж, снова закуривая. Везде было пусто, как будто все вымерли. Остановился перед дверью, чем-то похожей на шоколадную плитку. Сердце замерло в приятном ожидании. Плевать, что квартирка маленькая. Зато его. Зато он здесь хозяин.

От курения действительно немного подташнивало, но все равно Этьен чувствовал себя намного лучше, чем пару часов назад. Даже кашель не так драл горло. Может, конфетка помогла.

Замок открылся легко. Этьен медленно зашел и закрыл за собой дверь.

Стены были серыми. Потолок был серым. Этьен совершенно не умел заниматься отделочными работами, но это казалось мелочами, которые сейчас совершенно не трогали. Направо через арку виднелась комната с большим окном и белым холодильником, возвышающимся посреди пустоты. Кухня, должно быть.

Везде было пусто. Этьен заглянул в две двери, ведущие из того же самого коридорчика. Одна вела в просторную ванную. Там даже душ стоял. Не такой, как в приюте или в колонии, а с множеством кнопочек с закрывающейся кабинкой.

Другая комната была не совсем пустой. В стене был встроенный шкаф, на полу стоял высокий светильник, а около окна находилась небольшая старая кровать.

Этьену все это понравилось. Он уселся на кровати, поерзал на ней, пока не услышал жалобный скрип. В руках сжал бумаги, пакетик и сумочку с деньгами.

Все складывалось до того хорошо, что Этьен счастливо взвизгнул и завалился на спину, все больше и больше растягивая губы в улыбке.

Часть 2. Глава 8

Когда Этьену было десять лет, к ним в приют по суботтам стал приходить пожилой омега из какой-то там благотворительности и учить их вести хозяйство. Чему-то совсем элементарному и простому, ведь многие и воды вскипятить в чайнике не могли. Этьену это поначалу даже немного нравилось, но и здесь он не нашел ничего по душе. Вместо овощей он постоянно резал себе пальцы, так как громоздкий нож соскальзывал с гладкой доски, нитки всегда путались и даже элементарная вышивка, к которой он тоже сумел приобщиться, не была похожа на вышивку. Как он понял чуть позже, все, что связано с рукоделием, было не про него. Раздражало. Бесило. Портило все настроение.

Все бы еще ничего, но преподаватель домоводства своими криками и руганью отбил даже желание что-либо исправить. Из-за одного неправильного стежка он делал такое выражение лица, как будто застал Этьена с окровавленным ножом у горы трупов.

Домашняя работа пополнила список тех вещей, к чему Этьен не был приспособлен. А не приспособлен он был ко всему курсу школьной программы. Он не был дураком. Но для того, чтобы хорошо учиться, нужно хотя бы иногда пытаться этим делом заниматься.

Улица оказалась интересней.

В приюте были примерные дети, но их было очень мало. Всем хотелось казаться взрослее, самостоятельней, лучше, чем другие. Из-за этого Этьен в тринадцать лет впервые закурил, поддавшись на «слабо». Дело происходило на небольшом заднем дворе здания приюта. Двор был окружен высоким сетчатым забором, через который даже перелезть было нельзя. Зато там росли дикие яблони, и заросли их были довольно обильны, чтобы суметь спрятать детей от воспитателей.

В этих зарослях он нашел себе компанию из ребят постарше его.

Тогда, годам к четырнадцати, об интересе к домоводству не могло быть и речи. Краска для волос, тонкие сигареты и потрепанные эротические журналы были намного интересней. В конце концов, быть на вершине того мира, в котором оказался, было самым почетным. А знания и хорошая учеба не сильно и ценились. Ни в пятнадцать лет, ни в двадцать один.

Потом появился Сэм. Первый, кому он позволял обнимать себя или мять в темном углу не из-за желания покрасоваться перед другими, а именно из-за желания. Сэма он любил. И считал свою любовь тем, о чем им так часто рассказывали на уроках литературы. Этьен жизни без Сэма не мог себе представить.

Когда Этьену было четырнадцать лет, его снова перевели в другую школу. Школу, в которой последние месяцы доучивался Сэм. Но встретились они с Сэмом только через месяц, когда Этьен решил сократить дорогу до приюта и пошел через длинные ряды ржавых гаражей. Фонарей здесь почти не было, но Этьен до того привык к подобным местам, что и не почувствовал опасности. Какой — то альфа напал на него, прижал к листу металла и даже успел стянуть с Этьена свитер, разорвав его рукав. Этьен пискнуть не успел.