Читаем Птенец полностью

Все цвета стали удивительно яркими. Эйфория от того что я оказался прав? От того что у меня получилось? На волне от успеха решил проверить другую свою догадку. Начинал как и до этого. Бросал обработанные до этого различными способами растения. Одни бросал целиком, другие измельчал или сушил. От некоторых брал только испарения.

— Кха- кха.

Не стоило это вдыхать. Всё начало плыть перед глазами и двоиться. Дальше всё было как в тумане… Помню как что-то ещё засыпал в одну из трубок, как лил какое-то зелье. Руки всё делали сами. Голова в этом не участвовала. Дальше мои руки слили всё это в котелок и поставили на огонь, зачем-то выкрутив мощность на максимум. Последним моим воспоминанием было как я бросаю в котелок какие-то шарики. Дальше провал.

* * *

Состояние мое после пробуждения было далеко от того что можно считать нормальным. Голова раскалывалась, будто мои тараканы вдруг преисполнились Светом и решили пойти войной на моих же демонов…

Каждый удар сердца отдавался болью в черепной коробке. Как будто кто-то молотом решил постучать. Тело чувствовалось тяжелым и неповоротливым, каждое движение приносило дискомфорт, как будто мышцы заменили на плотно затянутые струны, готовые лопнуть от малейшего напряжения.

Кожа казалась слишком тонкой для тела. Как будто кто-то тесно обмотал меня тонкой и хрупкой тканью. Каждый волосок на голове — отдельный источник боли. Ощущение жжения пронизывало каждую клетку, как будто под кожей текла не кровь, а раскаленная лава. Сознание мутное, словно сквозь пелену, с трудом удавалось сосредоточиться на чем-то одном, мысли путались, не давая составить целостную картину происходящего.

Дыхание тяжелое и неровное, на груди словно сидел сумоист, давя на легкие всем своим весом. Зрение мерцало, предметы вокруг то резко очерчивались, то размывались, уходя в туман. Свет казался слишком ярким, звуки — слишком громкими, мир вокруг был враждебным и агрессивным.

Металлический привкус во рту, с примесью чего-то горького, как послевкусие паршивого лекарства вперемешку с кровью. Организм кричал о помощи, требуя покоя и восстановления после пережитого кошмара. Было ясно одно: желание экспериментировать вновь отбито надолго…

Не знаю сколько я пробыл в таком состоянии. По ощущениям, которым я сейчас доверять бы не стал, прошла целая вечность. На смену боли, слабости и вялости пришел голод и чуть меньше боли и слабости… Достаточно чтобы подняться с пола. Да, я лежал на полу, что не странно учитывая моё состояние…

Что это вообще было? Из-за чего я в таком состоянии? Пожелав открыть окно статуса, я увидел перед собой лишь длинный лист с Системными сообщениями.

[Предупреждение! Система рекомендует изолировать, изготовленную жидкость в подпространственном кармане именуемом Инвентарём]

[Предупреждение! Система рекомендует удержаться от планированных вами действий]

[Предупреждение! Система настоятельно рекомендует не употреблять эту жидкость]

[Предупреждение! Система рекомендует… imbécile]

[Предупреждение! Опасность разрушения телесной оболочки пользователя]

[Предупреждение! Опасность разрушения информационной оболочки пользователя]

[Предупреждение! Активирован экстренный протокол]

[Созданы дополнительные директивы…]

[Запрос дополнительных мощностей… Задействование дополнительных мощностей…]

[Состояние пользователя стабилизированно]

[Яд нейтрализован]

[Перенаправление ресурсов… Ошибка…]

[Созданы дополнительные директивы…]

[Поиск возможных путей решения]

[Перенаправление ресурсов]

[Перенастройка телесной оболочки пользователя]

[Перенастройка информационной оболочки пользователя]

[Навыки: “Оценка”, “Анализ”, “Наблюдение”, “Диагностика”, “Суть Вещей”, “Восприятие Сути”… Уничтожены]

[Создан навык “Король Мудрости Ра… Ошибка! Данный навык уже используется другим агентом]

[Поиск альтернатив…]

[Создан навык “Владыка сути Вейдан”]

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коммунисты
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его.Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона. Развитие сюжета строго документировано реальными историческими событиями, вплоть до действий отдельных воинских частей. Роман о прошлом, но устремленный в будущее. В «Коммунистах» Арагон подтверждает справедливость своего убеждения в необходимости вторжения художника в жизнь, в необходимости показать судьбу героев как большую общенародную судьбу.За годы, прошедшие с момента издания книги, изменились многие правила русского языка. При оформлении fb2-файла максимально сохранены оригинальные орфография и стиль книги. Исправлены только явные опечатки.

Луи Арагон

Роман, повесть
~А (Алая буква)
~А (Алая буква)

Ему тридцать шесть, он успешный хирург, у него золотые руки, репутация, уважение, свободная личная жизнь и, на первый взгляд, он ничем не связан. Единственный минус — он ненавидит телевидение, журналистов, вообще все, что связано с этой профессией, и избегает публичности. И мало кто знает, что у него есть то, что он стремится скрыть.  Ей двадцать семь, она работает в «Останкино», без пяти минут замужем и она — ведущая популярного ток-шоу. У нее много плюсов: внешность, характер, увлеченность своей профессией. Единственный минус: она костьми ляжет, чтобы он пришёл к ней на передачу. И никто не знает, что причина вовсе не в ее желании строить карьеру — у нее есть тайна, которую может спасти только он.  Это часть 1 книги (выходит к изданию в декабре 2017). Часть 2 (окончание романа) выйдет в январе 2018 года. 

Юлия Ковалькова

Роман, повесть
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман