Птенцы Дамбалы (СИ)

Сев на двадцать второй маршрут, проехал мимо бывшего ачинского глиноземного комбината, сейчас пустого, но не безжизненного. Все более — менее не аварийные постройки на территории предприятия сейчас реставрировали и планировали переделать под жилые и общественные помещения, территория же завода подверглась серьезной рекреации и ныне покрытые слоем белого порошка безжизненные просторы сейчас все больше оживали, зарастали травой и цветами. Совсем скоро здесь должен был появиться живописный и очень зеленый район. Несмотря на, насквозь индустриальную историю этого места. Уже лет десять, как работа людей на предприятиях связанных с переработкой полезных ископаемых в большинстве стран содружества запрещена, и все подобные нашему комбинату гиганты теперь вынесены в крупные производственные автоматизированные кластеры. Где из персонала, максимум удаленно оперируемые оболочки. Это позволило при даже увеличенных мощностях производства значительно уменьшить занимаемую полезную площадь предприятий. Да, в глубину и высоту заводы стали намного больше, но огромное количество городских земель последние годы возвращали к экологическому балансу. Поднимая тем самым, опосредовано, и уровень жизни горожан. Да, сначала, при остановке промышленных предприятий огромное количество людей лишилось работы. Было ощущение демографического коллапса и краха. Но рассосалось. Сначала люди начали открывать новые предприятия, малого и среднего бизнеса, находить удаленные работы, а после и численность населения города начала расти. Как оказалось, когда вдруг, резко падает уровень раковых и легочных заболеваний в регионе, населенные пункты начинают меняться и хорошеть на глазах, отчего-то все меньше людей начинает уезжать в поисках лучшей жизни, а вкупе с ростом продолжительности жизни и ростом рождаемости и вовсе город расцветает.

Расположенное неподалеку искусственное озеро, берег которого и являлся сейчас главным пляжем нашего сибирского городка, по периметру было окружено сосновым лесом, сейчас для меня населенного диковинными виртуальными существами и растениями. Кого и чего здесь только не было. Белки летяги искрящиеся искрами электричества, милые еловые человечки метко швыряющиеся своими семенами в проходящих мимо людей. К слову, одно такое семечко, не прицепившееся к цели, я подобрал, намереваясь посадить позднее. На берегу сновали покрытые зеленым похожим на водоросли мехом грызуны, удар плоского хвоста которых буквально раскалывал камни. Поляны, зарастали диковинными цветами с порхающими над ними не то бабочками, не то феями. Выбрав место поспокойнее, и усевшись на специально для этого захваченную из дома пеньковую циновку, настроился на аспект видения. Впервые не в виртуальности, а в режиме дополненной реальности реального мира. Картина отличалась, но не сказать, чтобы кардинально, магическая энергия струилась через весь лес, где-то бурля полноводным ручьем, где-то словно замирая, разливаясь, как на заливном лугу. В зависимости от этого менялся и магический мир, поляны фей располагались в спокойных, заливных участках, на стремнинах и самых беспокойных участках растения становились все более активными, все больше размывалась граница между царствами, семена цветов начинали разлетаться в стороны диковинными бабочками. Цветы в форме кувшинчика буквально выстреливали в сторону идущих по своей тропке искрящихся муравьев своими длинными языками — пестиками, хватая муравьишку, который, по мнению цветка, оказался слишком далеко от остальных. Муравьи же, за долю мгновения строили мост из своих тел, телепортируясь на расстояние в пару десятков сантиметров, цепочкой хватая похищаемого растением собрата и подстраховывая друг друга, но иногда не успевали, тогда жертва утягивалась в жерло кувшинчика, который тут же наполнялся пенящейся фиолетовойжидкостью, выплескивающейся сладким, манящим нектаром, прямо под корни хищного цветка. И везде, в каждом цветочке, хвоинке, былинке струилась сила, окрашенная в разные цвета, структурированная в разные стихии и силы. Перестраивающаяся и непостоянная. Постоянным было только темное клубящееся массивное облако на ветке одинокой сосны, в привычном спектре являвшееся крупным иссиня-черным вороном, что насмешливо косился на меня одним глазом и пытался выклевать глас из оторванной рыбьей головы. Скорее всего, головы карпа кои, но отсюда таких подробностей было не видно.