Птенцы «Фламинго»

Расторопные юноши в розовых мундирах с золотыми позументами распахнули перед ними тяжёлые зеркальные двери клуба. Мягко ступая по ковровой дорожке, Хуторов в сопровождении охраны вышел в февральскую морозную мглу. Аня отметила, что на сей раз его ждал припаркованный у самых ступеней бронированный «Линкольн XXL» — такое позволялось не многим гостям.

Имей Звягин на сегодня другие планы, великолепная машина всё равно не спасла бы Хуторова, подумала Аня, предусмотрительно опуская на лицо густую чёрную вуаль.

* * *

До этого пасмурного зимнего утра Анна Бобровская как-то не думала о том, что всякий раз, принимая ванну, она совершает настоящий подвиг. Пока лежала в ароматной пене, вспоминала своего тренера по гимнастике — очень красивую, властную и в то же время душевную даму, та большое значение придавала именно морально-волевой подготовке девочек; и в первую очередь учила их преодолевать себя. Она жёстко, но справедливо указывала юным гимнасткам на их ошибки, но никогда не подсекала им крылья, настраивая каждую на победу.

Тогда Аня и научилась брать себя в руки при любых обстоятельствах. И каждой цели достигала как победы на соревновании — фанатично и в то же время спокойно. Но наставница отнюдь не была тираном. И, если была виновата в чём-то, охотно каялась перед девчонками, просила у них прощения. Они, конечно, прощали, и за это уважали тренера ещё больше.

Она не требовала невозможного, не заставляла напрягаться до срыва, до травмы. Но именно такой подход и мобилизовал Аню и других гимнасток на гонку за результатом. Гимнастки работали не из-под палки, а для того, чтобы добиться успеха самим и обязательно порадовать тренера.

«Если не получаешь удовольствия от своего труда, стараешься только ради медали, будешь наказан. Это не только спорт, но и творчество в первую очередь. Нужно, чтобы всем было приятно — и зрителям, и тебе, и тренеру. Главное — быть свободным. Вернее, чувствовать себя таковым. И отвечать за своё решение, за свой выбор. Достигнуть цели — это и есть счастье. И оно тем пронзительнее, тем ярче, чем больше препятствий ты на этом пути преодолеешь…»

Из-за слишком высокого роста Ане Бобровской пришлось оставить спортивную гимнастику, да и фигурное катание тоже. Но привычка собирать волю в кулак и делать в нужные моменты решающие рывки осталась у неё на всю жизнь. И помогала теперь подтягивать тяжёлую, непослушную, чужую нижнюю часть своего собственного тела к борту джакузи.

Аня до сих пор любовалась декором своей ванной, растительным узором на плитке, рассыпанной около плинтусов галькой, зеркалами в деревянных рамах и развешанными под потолком сушёными морскими звёздами. Часто Аня, купаясь, жгла ароматические палочки, растворяла в воде морскую соль или различные травяные настои, стараясь хоть на некоторое время расслабиться и набраться сил для того, чтобы жить.

Недавно в ванной сделали окошко — не настоящее, конечно; просто таким оригинальным способом оформили дверцу, закрывающую трубы. И сейчас Аня, глядя на это окно, улыбалась, воображая, что за ним тоже идёт снег, кружится метель, ходят люди и едят машины. С потолка лился мягкий рассеянный свет, и Аня на некоторое время задремала в ванне, начисто позабыв о том, что после не сможет, накинув махровый халат, выпорхнуть из-за двери и щёлкнуть пультом видеодвойки.

Теперь для того, чтобы выбраться из джакузи, её требовалось много времени. Катю вызывала редко — не хотела демонстрировать дочкиной няне следы съёмок в японском триллере. Несмотря на лучшие лекарства, предоставляемые господином Дои Ватанабэ, а также на то, что съёмки завершились позавчера, следы истязаний, особенно ожоги, заживали очень медленно. Боли не было, и Аня быстро забывала о пережитом на съёмочной площадке. Но только до того времени, как ей в очередной раз требовалось принять ванну.

Все свои нынешние муки Аня числила расплатой за прошлые грехи. И принимала их не то чтобы смиренно, но без слёз и жалоб. А если Аня, выкарабкиваясь из ванны, материлась, то исключительно шёпотом.

Сейчас молодая мать радовалась, что Машенька больше не температурит и хорошо кушает, что дома тихо и спокойно, телефон не звонит, и ничего не происходит. В такие минуты Ане казалось, что всё, возможно, ещё обойдётся, и ей удастся излечиться. Врачи рассказывали истории чудесных исцелений, и Ане хотелось в них верить.

Сегодня она принимала ванну собственного изобретения — нечто средняя между контрастной и омолаживающей. Катя сварила настои четырёх трав, и Аня с наслаждением погрузилась в душистую пену. Она нежилась целый час, попеременно включая то горячую, то холодную воду, меняя режимы массажа.

Выбравшись с помощью специальной перекладины на бортик, Аня накинула махровый халат с капюшоном. Потом переползла на кресло, промокнула полотенцем распаренное лицо и поняла, что ужасно устала.