Птенцы соловьиного гнезда

Раскрывая рот для возмущенной отповеди, парень повернулся — и замер с отвисшей челюстью. Карина тихонько хихикнула. Возвышающаяся над ним саженной высоты гора мышц в черно-желтой форме полицейского спецотряда могла вогнать в ступор кого угодно, кроме разве что троллей.

— Вечер, Дентор, — поздоровалась она. — Нет, он не пристает. Он уже уходит. Правда, господин Рабикута?

— Э-э-э… да! — судорожно кивнул парень. — Прошу прощения за назойливость, госпожа, я уже ухожу! Э-э-э… спокойного сна!

Он попятился, отступая, потом развернулся, сбежал по ступенькам террасы и быстро зашагал по улице, смешавшись с прохожими.

— Опаздываешь! — с упреком сказала девушка присевшему напротив полицейскому. — Я жду-жду, а вас все нет и нет.

— «Нас»? — удивился капитан. Он пошевелился, устраиваясь поудобнее. — Ты еще кого-то пригласила?

— Ага! — кивнула Карина. — Только это сюрприз. И он тоже опаздывает, у него самолет задержался. Вы, мужчины, все время женщин обвиняете, что они вовремя не приходят, а сами-то!

— Извини, застрял в управлении, — пояснил капитан. — Бумажки плодятся, словно тараканы, одну прихлопнешь — две другие на голову сваливаются. Значит, сюрприз? Ну вот, а я-то надеялся на ужин на двоих, негромкую музыку и романтический вечер в компании с прелестной юной девушкой! — Он весело подмигнул. — Ну ладно. Надеюсь, твой сюрприз стоит моего разочарования.

— Стоит! — пообещала Карина. — Можешь мне в ухо чихнуть, если не стоит.

— И чихну! — согласился полицейский. — Ну что же, подождем появление твоего сюрприза.

— А и ждать нечего, — улыбнулась Карина. — Вот он, кажется.

Такси, взвизгнув тормозами, остановилось у тротуара, и из открывшейся дверцы выбрался высокий плотный мужчина. В руке он сжимал объемистую дорожную сумку, в которую, кажется, Карина могла поместиться целиком. Он огляделся по сторонам и, шагая через две ступеньки, поднялся на террасу.

— Мати! — ахнул Дентор, поднимаясь. — Чтоб я сдох, Мати!

— Здорово, Дор! — Саматта крепко обнял его, и Дентор в ответ тоже стиснул его в объятьях. — Ох, обака, не так сильно! Раздавишь же!

Он отстранился и критично осмотрел товарища с ног до головы.

— Дор, мне кажется, или ты и в самом деле еще подрос?

— Да кто его знает! — расхохотался капитан. — Может, я подрос, а может, ты усох! Ох, Мати, как я рад тебя видеть вживую! После стольки-то лет! И, главное, даже не предупредил! Сколько там прошло?

— В последний раз мы с тобой в сорок первом виделись, — подумав, сообщил Саматта. — Значит, восемь лет назад. Ну, рассказывай. Что ты, как ты, где ты…

— Эй! — выбравшаяся из-за стола Карина вклинилась между ними. — Большие сильные парни! Прежде, чем в воспоминания ударяться, сначала мне до свидания скажите.

— Кара, ты уже уходишь? — недоуменно посмотрел на нее Саматта.

— У меня ночное дежурство через полчаса, еле-еле успеваю, — объяснила девушка. — Я же предупреждала. И специально просила не опаздывать. А теперь придется вам общаться наедине, в скучной мужской компании. Мати, заглянешь ко мне в больницу, когда наговоритесь, ладно? Я ужасно по тебе соскучилась. Первая городская, хирургическое отделение, а там меня дежурные медсестры позовут. Здесь недалеко, Дентор покажет, куда идти.

— Конечно, малышка, — Саматта шутливо шлепнул ее по заднице. — Беги давай, шустрая ты наша. Заеду обязательно. Самолет завтра днем, так что еще наговоримся.

— Пока! — Карина махнула мужчинам рукой, подхватила с пола сумку с Парсом и сбежала с террасы.

— Самолет? — осведомился Дентор, провожая ее взглядом.

— Ага. Я же писал, что археологом заделался. У нас с Четырьмя Княжествами вроде бы как потепление отношений, вот Бун… профессор Бун и пробил совместную экспедицию в Лесную Долину — в Княжествах такое место есть, закрытое до недавнего времени. Я специально от группы отбился, чтобы сюда заглянуть, мой самолет в Терелон завтра днем вылетает.

— Ну ты даешь, Мати! — покачал головой полицейский. — В жизни бы не подумал, что ты способен вот так круто измениться. Хотя ты всегда меня удивлял. Слушай, давай-ка пройдем в помещение, а то здесь как-то тоскливо.

— Пошли, — согласился археолог, следуя за ним. — Климат у вас тут неважный. У нас в Масарии хоть и льют зимние дожди, но хотя бы тепло. А у вас дождя нет, но совсем колотун.

— Да разве ж сейчас колотун! — усмехнулся Дентор, усаживаясь за угловой столик. — Ты, Мати, совсем южанином стал. Плюс восемь — и уже дрожишь. Скоро на всю зиму до нуля опустится, при нашей влажности та еще погодка.

— Может, я и южанин, зато ты у нас кугума-переросток, прямо с полюса, — усмехнулся Саматта. — Ну, рассказывай. Когда меня перевели в сорок первом, тебе мой батальон должны были передать. Передали?