Птенцы Виндерхейма

— Ваш отец, госпожа Юлия, очень мудрый и дальновидный человек. Но знанием языка ваши таланты не ограничиваются, ведь так? Вы занимались фехтованием?

Юлия молчала, ошарашенная резкой сменой темы.

— Ну, не бойтесь. Занимались?

— Мне наняли учителя. В Мидгарде это принято…

— Но вы не оставили занятий, когда переехали? — перебил незнакомец, в упор разглядывая Юлию.

— Нет, — прошептала она и опустила глаза, ожидая нотаций. Однако собеседник не собирался читать лекцию о недопустимости подобного поведения для барышни.

— Хорошо. А стрелять умеете?

— Немного.

— И я слышал, что вы учились управлять паромобилем?

— Совсем чуть-чуть. — Ей удалось взять буквально пару уроков, но девушка надолго запомнила упоительное ощущение скорости, свободы и собственной власти над железным чудовищем.

— Сколько вам лет?

— Четырнадцать… будет.

— Прекрасный возраст, — с чувством прокомментировал Янис. — Подруги, первые балы, внимание кавалеров, стихи в альбом…

Девочка сжала зубы. Этот человек издевался над ней.

— У вас есть какие-нибудь мечты, планы на будущее?

Всему есть предел. Особенно откровенности перед незнакомцами.

— Нет.

— Что, совсем нет? — Он казался расстроенным.

Юлия молчала.

— Ну, вы же видите себя кем-то через десять лет? Не стесняйтесь, можно мечтать на полную. Хотите замуж за анакта?

— Нет.

— Нет? Ну хорошо… просто за знатного патриция?

— Нет.

— Не хотите замуж? Почему?

— Не хочу.

— Очень жаль, что вы так враждебно настроены и не желаете быть откровенной, — покачал головой мужчина. — Боюсь, без откровенности с вашей стороны у нас ничего не получится. Вы можете быть свободны, Юлия Принципас.

— Но…

— Отец отвезет вас в поместье.

— Подождите! — Она вскочила. — Что значат все эти расспросы?

— Об этом вы узнаете не раньше, чем скажете мне все, что я хочу знать.

Он открыл папку с бумагами, лежавшую на столе, и углубился в чтение. Юлия смотрела на него беспомощно и сердито. Отец не будет рад, если она вернется к нему вот так, не зря он велел отвечать на вопросы. Но зачем этому серьезному взрослому человеку маленькие смешные мечты юной Юлии?

Было предчувствие: уйдет она сейчас и никогда не узнает то, что хочет сказать ей назвавшийся Янисом. Он забудет о ней через полчаса, а она никогда не забудет этой комнаты и этого человека.

— Простите. Это очень… личное.

Мужчина оторвался от папки.

«Какие у него умные, внимательные глаза. Как у папы».

— Я знаю, что это глупо… но я хотела бы поступить на государственную службу. В дипломатический корпус или… — Она отвела взгляд и выдавила еле слышно: — В армию.

— Зачем вы встали? Сядьте. В дипломатическом корпусе бывает нужда в секретарях и стенографистах.

— Я не хочу быть стенографисткой!

— Да. Понимаю. Вы же знаете, что такой карьерный путь для женщины, тем более для патрицианки, невозможен?

— Знаю.

— Рад, что вы не питаете иллюзий. Теперь сосредоточьтесь. — Он подался вперед. Взгляд его черных блестящих глаз буквально загипнотизировал Юлию. — Отвечайте честно: где ваша родина?

— Я не понимаю…

— Где ваша родина, Юлия? Мидгард или Ойкумена? Представьте, что началась новая война. На какую сторону вы встанете?

— На сторону анактерии, разумеется! — в запале вскричала Юлия. — В чем вы меня подозреваете?!

— Речь не идет о подозрениях. Мне было важно услышать ваш честный ответ, леди. Удивлены?

Юлия промолчала.

— Это тоже был вопрос.

— Я вообще не понимаю, что происходит, — вырвалось у девушки.

— Объясню. Буду говорить прямо, Юлия. — Он хлопнул рукой по пачке бумаг у себя на столе. — У меня на руках результаты всех тестов, которые вы прошли за последний год. Я знаю, что вы умны, находчивы, образованны, быстро бегаете и прыгаете, хорошо фехтуете, стреляете, умеете управляться с лошадью, паромобилем и лигерадом. Кроме того, вы из аристократической семьи, умеете вести себя в обществе и знаете язык. В сочетании с вашей внешностью это делает вас идеальным кандидатом. Единственным кандидатом.

— Кандидатом?

— Тем, кто может дать нам преимущество в будущей войне. А возможно, и предотвратить ее.

— Война? Но ведь…

— Война, Юлия, война. Смешно было ожидать, что мидгардцы оставят нас в покое. В прошлый раз нас спасло только чудо. Я не могу надеяться на чудо снова. Я должен организовать его сам. С вашей помощью.

Собеседник отодвинул кресло, подошел к эркеру и встал, сцепив руки за спиной.

— Мы сделали все, что могли. Собрали все ресурсы. За двадцать лет покорили небо, создали цепеллины, мобильные крепости, новое вооружение. Мы развиваем промышленность и науку. Но они делают то же самое. Эта гонка не может отменить войну. Только отсрочить. Наше счастье, что нынешний конунг — сторонник мира. Но на него давят. Те, кому выгодна бойня, требуют войны. Те, кто считает заключенный мир унизительным, хотят реванша. Войны не избежать. И поэтому вы, Юлия, нужны своей стране.

Он замолчал, Юлия тоже молчала, пытаясь переварить услышанное.

— Но что я могу сделать?

Он кивнул так, как будто ждал этого вопроса, подошел к столу и взял с него большую кожаную папку:

— Ознакомьтесь.