Птичья гавань

Я сказал жене о своих сомнениях; оказалось, что ей приходят те же мысли. Да, попробуем остаться в Гоа на пару недель, на месяц или на весь сезон. Весомый аргумент — деньги. Они испарялись куда быстрее, чем мы рассчитывали. Поэтому мы надеялись, что для нас найдется какая-то подработка в Гоа. Хотя бы в баре друзей жены. Сам я готов был выполнять любую мелкую работу — часа на четыре в день, хотя бы даже просто за еду и карманные деньги. Чтобы из скопленных платить только за аренду жилья и скутера.

Да, это хорошая мысль, сказала жена.

Мне еще должны были прийти деньги за переиздание моей книги «Третья штанина», а жене — какой-то расчет за выслугу. Она отработала семь лет в «Мосэнергосбыте» и теперь вот бросила стабильную работу, которая давно стояла у нее поперек горла.

Я залез на верхнюю полку и принялся за чтение «Бесов». Вечер, ночь, день, ночь — можно было отдохнуть, помолчать и дочитать роман.

Через несколько минут жена позвала меня на помощь. Я свесил голову вниз и увидел, как она лупит тапкой по стене.

— Таракан, — объяснила жена.

А через двадцать минут сказала, что увидела мышь. Я было не поверил. Думал, жена шутит. Но через минуту услышал визг и хохот в соседнем купе. Кто-то пытался прогнать мышь из-под своей постели.

Однако были и неоспоримые преимущества у индийского вагона класса «А» перед российскими плацкартными. Четыре туалета — как раз хватало, чтобы не было очередей. Три из них Indian style — с дыркой в полу. Я прочитал в интернете, что они, как правило, гораздо чище, и это было правдой. Здесь имелся кран, торчащий из стены, и ковшик на цепочке, чтобы подмываться. Четвертый туалет — Western style — был грязнее. Когда из любопытства я решил им воспользоваться, удивился, что унитаз неправильно собрали. Местный мастер почему-то сначала привинтил крышку, а сверху — стульчак. То есть при опущенном стульчаке воспользоваться унитазом было невозможно.

В России я давно уже старался не ездить на поезде, если в пути надо было провести больше суток, особенно зимой. У нас всегда так топят в вагонах, что дышать совершенно нечем, и мне доводилось терять сознание из-за этой духоты. В Индии, думал я, может быть еще душнее. Но оказалось, что, несмотря на плюс тридцать пять за бортом, в поезде приятно, совсем не жарко и не душно. Во-первых, двери были открыты, а во-вторых, в каждом купе можно было включить вентилятор.

Когда нам надоедало сидеть в купе, мы выходили в тамбур, садились прямо в дверном проеме и смотрели на проносящиеся мимо пейзажи: пальмы, холмы, деревни, свалки. Мусор валялся повсюду вдоль железнодорожных путей. Со времен, описываемых Ганди в его книгах, мало что изменилось: уборщики выкидывали мусор из своих мешков и ведер прямо в открытые двери, навстречу ветру.

Если не брать в расчет шумевших детей (с нами в купе на двух сиденьях ехала молодая семья из четырех человек) и надоедливых людей, раздвигавших шторы, предлагая «тьсяй» и кофе, самосы (местный веганский фастфуд, на который я скоро плотно подсяду) и «омлет, котлет», «колд гуд вотер» и прочее, то можно сказать, что поездка прошла очень хорошо. Выспались и успокоились, и я приближался к кровавой развязке «Бесов».

Наконец Ставрогин записался в граждане кантона Ури и повесился. Я выключил светильник и долго лежал на полке в темноте, прислушиваясь к своим ощущениям. За последние восемь лет я поменял много мест жительства: родительская квартира, общаги и съемные квартиры в Москве и Петербурге, пытался жить в Казани. Каждый раз, приезжая в новый дом, чувствовал себя по-настоящему живым неделю или месяц, обустраивался, находил или не находил работу. Но потом снова как будто засыпал, впадал в кому. А случалось, невыносимо тосковал по тому, чего у меня никогда не было: нормальной жизни, пятидневке, оплачиваемому больничному, собственной квартире, пусть даже взятой в ипотеку; домашней библиотеке, комнате, оборудованной под писательский кабинет и домашнюю студию звукозаписи; ученой степени, развитому интеллекту, сформировавшимся взглядам на общественно-политические процессы. Зажмурить глаза и перенестись в точку, в которой ты — сложившийся человек, в которой начинается финишная прямая. Но, видимо, я хотел этого благополучия не настолько искренне, как мечтал в отрочестве о том, чтобы иметь секс, писать книги и читать какой-то особенный рэп, имея свою верную аудиторию. Секс, книги, рэп и даже небольшая аудитория — со временем сбылось буквально, но не принесло удовлетворения. Может, если я по-настоящему мечтану об обывательском интеллигентском благополучии, мирно сосуществующем с творческой жизнью, и это сбудется через семь или десять лет.

Понервничать пришлось только в час прибытия. В билете было написано, что поезд прибывает на нашу станцию Magrao в пять ноль пять. Но, поскольку поезд отправился на сорок минут позже, я решил, что приедет он соответственно в пять сорок пять. Просто принял свое мнение как истину и поставил будильник на пять двадцать.