Птичья песня

Он выстрелил в меня взглядом, сравнимым по эффекту с ударом пушечного ядра. Я оставила чашку с недопитым кофе и выскочила в коридор. Да. Конечно. Правило номер один – делать то, что он говорит.

Ворча и ругая бесполезную магию, я потащила на улицу ведро с водой.

Меня ждал сюрприз. За уборкой листьев я не обратила внимания на львов. Сегодня я уже не сомневалась, что они поменялись местами. Спящий лев был чистым, каким я его и оставила вчера, а вот тот, который сидел, снова покрылся мхом, да ещё и к морде грязь прилипла. А вдруг колдун нарочно его испачкал, чтобы была причина удалить меня из дома? Ерунда, тут же отвергла я сама свою теорию, не нужны ему никакие причины, он и без объяснений может меня в любой момент выгнать. Правило номер один!

– Где же ты так извозился? – спросила я гордо поднявшего голову льва. Ну точно, вчера белые цветы лежали на голове у сидящего льва, а теперь он спал, и ветви висели у него над спиной.

Я оттирала грязь с гривы, когда Робин вышел из дома и сказал, чтобы я бросала это неблагодарное занятие и шла переодеваться – мы идём в центр города.

Спуск к мостовой я запомнила – это было просто, главное – идти всё время вниз, а там уже покажутся плотно стоящие дома и деревья. Вот и пекарня с хлебом в шляпе. Я подбежала к окну, чтобы полюбоваться булочками и выпечкой, и замерла, увидев себя в отражении. Тётушкин голос в голове запричитал, что годы усилий и попыток сделать из меня леди пошли прахом. Джинсы порядком испачкались, кофта сидела как с чужого плеча – ведь она и была чужой. Я совсем забыла, что мои короткие, не доходящие до плеч, мышиного цвета волосы хоть и прямые, но всё равно иногда нуждаются в расчёсывании. Почему-то утром в небольшом зеркале в ванной перепутавшиеся пряди не так бросались в глаза, как в отражении посреди нарядной солнечной улицы. Я расчесала волосы руками, пригладила, убрала отросшую чёлку за уши. Надо будет её подстричь, когда вернусь домой.

Робин терпеливо ждал, когда я закончу свои девчачьи ритуалы. Похоже, он всё ещё думал над их с Джеем разговором. О чём думала продавщица в пекарне, поглядывая на меня из-за прилавка, я не взялась бы предполагать.

Солнце стояло высоко и припекало. Мы шли к мосту, а я рассеянно смотрела по сторонам, мысленно помещая вместо себя на эту улицу Алину. Вот и магазин с одеждой, перед входом выставлены вешалки с цветастыми шароварами, кофтами, юбками и стойка с шарфиками. Лавка с самоцветами и кристаллами, парфюмерный магазин, книжный. Я так задумалась, что вздрогнула, когда Робин заговорил:

– Здесь дорого. У дворца, в центре, тоже. А в западной части, справа, есть недорогие магазины.

Мы уже подходили к мосту, и Робин показал налево, где на берегу среди плакучих ив стояли одноэтажные домики с плоскими крышами. На участке, открытом солнцу, были натянуты верёвки, на которых сушилось постельное бельё и одежда.

– Это прачечные. Есть срочная чистка магией, есть обычная, дешевле. Я всё время говорю про цену, потому что Джею нужно найти источник дохода, а сейчас денег у него немного.

Я пожала плечами. Какая мне разница? Есть правило номер один, мне думать вообще не нужно.

Мимо проехала пара велосипедистов. Людей было совсем не так много, как в тот вечер, когда я впервые оказалась в городе. Должно быть, днём все работают. А может, в тот день проходил какой-нибудь концерт или представление?

– Тут есть театр? – ляпнула я невпопад.

Робин как раз объяснял, что название реки – Карне – означает «чернильная река» и имеет несколько версий происхождения.

– Да, конечно, – удивился он, – и очень старый. В одной из легенд как раз говорится о том, что название реке дал придворный писатель, который любил сидеть на берегу и сочинять пьесы для того самого театра.